НЬЮ-ЙОРК – С точки зрения европейского суверенного кредитного риска, пандемия COVID-19 отличается от других недавних кризисов. Во-первых, текущий экономический кризис возник в результате вызвавших рецессию локдаунов направленных на борьбу с вирусной инфекцией, а не из-за заражения рынка активов, вызванного несостоятельной финансовой системой. Во-вторых, политическая реакция Европы была гораздо более решительной, чем раньше. Когда пандемия закончится, траектория европейских суверенных рейтингов будет зависеть от способности правительств обеспечить достаточный экономический рост для восстановления фискального баланса.
Наши собственные суверенные рейтинговые действия с марта 2020 года учитывают природу шока, вызванного этим кризисом общественного здравоохранения – масштабного, но экзогенного и временного – и то, насколько хорошо страны смогли на него отреагировать. На данный момент денежно-кредитная и внешняя гибкость, наряду с экономической устойчивостью являются лучшими показателями суверенной кредитоспособности, чем соотношение долга страны к ВВП.
В глобальном масштабе, мы понизили рейтинг почти четверти суверенных облигаций, которые мы оцениваем в настоящее время. Большинство из них, это заемщики формирующегося и пограничного рынка с более низким рейтингом, которые уже были уязвимы и обладали меньшей финансовой устойчивостью и гибкостью для борьбы с COVID-19 и его экономическими последствиями. Это включает в себя семь дефолтов, все из которых были суверенными и до пандемии занимали нижние строки нашей рейтинговой шкалы (“B” или ниже).
НЬЮ-ЙОРК – С точки зрения европейского суверенного кредитного риска, пандемия COVID-19 отличается от других недавних кризисов. Во-первых, текущий экономический кризис возник в результате вызвавших рецессию локдаунов направленных на борьбу с вирусной инфекцией, а не из-за заражения рынка активов, вызванного несостоятельной финансовой системой. Во-вторых, политическая реакция Европы была гораздо более решительной, чем раньше. Когда пандемия закончится, траектория европейских суверенных рейтингов будет зависеть от способности правительств обеспечить достаточный экономический рост для восстановления фискального баланса.
Наши собственные суверенные рейтинговые действия с марта 2020 года учитывают природу шока, вызванного этим кризисом общественного здравоохранения – масштабного, но экзогенного и временного – и то, насколько хорошо страны смогли на него отреагировать. На данный момент денежно-кредитная и внешняя гибкость, наряду с экономической устойчивостью являются лучшими показателями суверенной кредитоспособности, чем соотношение долга страны к ВВП.
В глобальном масштабе, мы понизили рейтинг почти четверти суверенных облигаций, которые мы оцениваем в настоящее время. Большинство из них, это заемщики формирующегося и пограничного рынка с более низким рейтингом, которые уже были уязвимы и обладали меньшей финансовой устойчивостью и гибкостью для борьбы с COVID-19 и его экономическими последствиями. Это включает в себя семь дефолтов, все из которых были суверенными и до пандемии занимали нижние строки нашей рейтинговой шкалы (“B” или ниже).