ПАРИЖ – В современных экономических дебатах доминируют две интеллектуальные школы. По мнению сторонников свободного рынка, правительства должны сократить налоги, ослабить регулирование, реформировать трудовое законодательство, а затем отойти в сторону, чтобы дать возможность потребителям потреблять, а производителям создавать рабочие места. По мнению кейнсианцев, правительства должны расширять совокупный спрос с помощью количественного смягчения и фискальных стимулов. Ни тот, ни другой подходы не приводят к хорошим результатам. Нам требуется новая Экономика Устойчивого Развития, в которой правительства содействуют новым видам инвестиций.
Экономика свободного рынка приводит к повышению доходов богатых, но весьма плачевным результатам для всех остальных. Власти США и некоторых стран Европы сокращают социальные расходы, рабочие места, инвестиции в инфраструктуру и в повышение квалификации населения, поскольку богатые предприниматели, оплачивающие избирательные кампании политиков, прекрасно себя чувствуют в подобных условиях, несмотря на разрушение окружающего их общества.
Рецепты кейнсианцев – легкие деньги и большие бюджетные дефициты – также не позволяют достичь обещанных результатов. Многие правительства пытались стимулировать расходы после финансового кризиса 2008 года. В конце концов, большинство политиков обожает тратить деньги, которых у них нет. Тем не менее, политика краткосрочного стимулирования экономики провалилась по двум важным направлениям.
Во-первых, вырос госдолг, и упали суверенные кредитные рейтинги. Даже США потеряли высший рейтинг AAA. Во-вторых, частный сектор не отреагировал на эту политику увеличением инвестиций в экономику и созданием достаточного числа новых рабочих мест. Вместо этого компании накопили гигантские финансовые резервы, как правило, на офшорных счетах, не облагаемых налогами.
Проблема и с кейнсианцами, и со сторонниками свободного рынка в том, что они неправильно понимают природу современных инвестиций. Обе школы полагают, что в инвестициях должен лидировать частный сектор – либо из-за низких налогов и слабого регулирования (в модели свободного рынка), либо из-за высокого совокупного спроса (в кейнсианской модели).
Однако на сегодня инвестиции частного сектора зависят от инвестиций государства. Наше время характеризует именно эта взаимодополняемость. Если государство не начнет инвестировать (и инвестировать мудро), частный сектор продолжит копить деньги или раздавать их акционерам в форме дивидендов или путем выкупа у них акций.
Прежде всего, стоит внимательно рассмотреть шесть видов капитальных благ: бизнес-капитал, инфраструктура, человеческий капитал, интеллектуальный капитал, природный капитал и социальный капитал. Все они являются производственными, но каждый играет свою определенную роль.
Бизнес-капитал включает в себя принадлежащие частным компаниям заводы, машины, транспортное оборудование и информационные системы. Инфраструктура включает в себя дороги, железные дороги, системы энерго- и водообеспечения, волоконную оптику, трубопроводы, аэропорты и морские порты. Человеческий капитал – это образование, квалификация и здоровье рабочей силы. Интеллектуальный капитал включает в себя научные и технологические ноу-хау общества. Природный капитал – это экосистемы и первичные ресурсы, которые обеспечивают сельское хозяйство, здоровье населения и жизнь городов. А социальный капитал – это доверие в обществе, которое позволяет эффективно работать торговле, финансовой системе и властям.
Данные шесть видов капитала работают, дополняя друг друга. Бизнес-инвестиции без инфраструктуры и человеческого капитала не могут приносить прибыль. Финансовые рынки не могут работать, если социальный капитал (доверие) истощается. Без природного капитала, в частности, безопасного климата, производительной почвы, доступной воды, защиты от наводнений, другие виды капитала могут быть легко потеряны. Наконец, без всеобщего доступа к госинвестициям в человеческий капитал общество становится жертвой резкого неравенства в доходах и богатстве.
Раньше инвестиции были намного более простой задачей. Ключом к развитию являлись базовое образование, сеть дорог и электростанций, работающий порт, доступ к мировым рынкам. Сегодня же школьного образования уже не достаточно; рабочим требуются очень специализированные навыки, которые можно приобрести, лишь получив высшее образование, пройдя курсы повышения квалификации или обучение в рамках программам, финансируемых совместно государством и частным сектором. Транспортные инвестиции должен быть намного умнее, чем просто строительство дорог государством; энергосети должны отвечать острым потребностям в низкоуглеродной энергетике. Наконец, повсюду правительства обязаны инвестировать в новые виды интеллектуального капитала, чтобы решить беспрецедентные проблемы со здоровьем населения, изменениями климата, ухудшением экологической обстановки, управлением информационными системами и так далее.
Тем не менее, в большинстве стран правительства не лидируют, не руководят и даже не участвуют в совместных с частным сектором инвестиционных процессах. Они сокращают инвестиции. Идеологи свободного рынка уверены, что власти просто неспособны к продуктивным инвестициям. Кейнсианцы тоже не думают о тех видах госинвестиций, которые действительно нужны; для них «любые расходы – это расходы». В результате в госсекторе возник вакуум, инвестиционный голод, а это, в свою очередь, тормозит столь необходимые инвестиции частного сектора.
Если кратко, то правительствам требует долгосрочная инвестиционная стратегия и понимание, как ее оплачивать. Они должны намного лучше понимать, как именно расставлять приоритеты, инвестируя в дороги, железные дороги, энергетику и порты. Как укрепить своими инвестициями устойчивость окружающей среды, помогая переходу к низкоуглеродным энергосистемам. Как обучить молодежь для достойной работы, а не только для занятости в секторе услуг с низкой зарплатой. Наконец, как создать социальный капитал в эпоху, когда там мало доверия и так велика коррупция.
Правительства должны научиться думать о будущем. Это также противоречит популярным сейчас экономическим концепциям. Идеологи свободного рынка не хотят, чтобы власти вообще думали. А кейнсианцы хотят, чтобы власти думали только о краткосрочных перспективах, поскольку они слишком буквально воспринимают знаменитое высказывание Джона Мейнарда Кейнса: «В долгосрочной перспективе мы все умрем».
Я выскажу сейчас мысль, которую в Вашингтоне предадут анафеме, но она достойна размышлений. Самая быстрорастущая экономика в мире, Китай, опирается на пятилетний план госинвестиций, за выполнением которого следит Комиссия национального развития и реформ. В США нет подобного учреждения и вообще какого-либо агентства, которое бы систематически занималось стратегией государственных инвестиций. Впрочем, всем странам мира сейчас нужен не просто пятилетний план. Им нужна стратегия на 20 лет, на целое поколение, чтобы создать инфраструктуру, квалифицированную рабочую силу и низкоуглеродную экономику, которые бы отвечали требованиям XXI века.
«Большая двадцатка» недавно совершила маленький шаг в правильном направлении, сделав новый акцент на совместной ответственности и частного сектора, и государственного за растущие инвестиции в инфраструктуру. Нам необходимо больше примеров такого мышления в наступающем году, когда правительства будут вести переговоры по поводу новых глобальных соглашениях о финансировании устойчивого развития (в Аддис-Абебе, июль 2015 года); о «Целях устойчивого развития» (в штаб-квартире ООН, сентябрь 2015 года) и об изменении климата (в Париже, декабрь 2015 года).
Данные соглашения должны определить лучшее будущее для человечества. Если это получится, в новой Эре Устойчивого Развития возникнет и новая Экономика Устойчивого Развития.
ПАРИЖ – В современных экономических дебатах доминируют две интеллектуальные школы. По мнению сторонников свободного рынка, правительства должны сократить налоги, ослабить регулирование, реформировать трудовое законодательство, а затем отойти в сторону, чтобы дать возможность потребителям потреблять, а производителям создавать рабочие места. По мнению кейнсианцев, правительства должны расширять совокупный спрос с помощью количественного смягчения и фискальных стимулов. Ни тот, ни другой подходы не приводят к хорошим результатам. Нам требуется новая Экономика Устойчивого Развития, в которой правительства содействуют новым видам инвестиций.
Экономика свободного рынка приводит к повышению доходов богатых, но весьма плачевным результатам для всех остальных. Власти США и некоторых стран Европы сокращают социальные расходы, рабочие места, инвестиции в инфраструктуру и в повышение квалификации населения, поскольку богатые предприниматели, оплачивающие избирательные кампании политиков, прекрасно себя чувствуют в подобных условиях, несмотря на разрушение окружающего их общества.
Рецепты кейнсианцев – легкие деньги и большие бюджетные дефициты – также не позволяют достичь обещанных результатов. Многие правительства пытались стимулировать расходы после финансового кризиса 2008 года. В конце концов, большинство политиков обожает тратить деньги, которых у них нет. Тем не менее, политика краткосрочного стимулирования экономики провалилась по двум важным направлениям.
Во-первых, вырос госдолг, и упали суверенные кредитные рейтинги. Даже США потеряли высший рейтинг AAA. Во-вторых, частный сектор не отреагировал на эту политику увеличением инвестиций в экономику и созданием достаточного числа новых рабочих мест. Вместо этого компании накопили гигантские финансовые резервы, как правило, на офшорных счетах, не облагаемых налогами.
Проблема и с кейнсианцами, и со сторонниками свободного рынка в том, что они неправильно понимают природу современных инвестиций. Обе школы полагают, что в инвестициях должен лидировать частный сектор – либо из-за низких налогов и слабого регулирования (в модели свободного рынка), либо из-за высокого совокупного спроса (в кейнсианской модели).
Однако на сегодня инвестиции частного сектора зависят от инвестиций государства. Наше время характеризует именно эта взаимодополняемость. Если государство не начнет инвестировать (и инвестировать мудро), частный сектор продолжит копить деньги или раздавать их акционерам в форме дивидендов или путем выкупа у них акций.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
Прежде всего, стоит внимательно рассмотреть шесть видов капитальных благ: бизнес-капитал, инфраструктура, человеческий капитал, интеллектуальный капитал, природный капитал и социальный капитал. Все они являются производственными, но каждый играет свою определенную роль.
Бизнес-капитал включает в себя принадлежащие частным компаниям заводы, машины, транспортное оборудование и информационные системы. Инфраструктура включает в себя дороги, железные дороги, системы энерго- и водообеспечения, волоконную оптику, трубопроводы, аэропорты и морские порты. Человеческий капитал – это образование, квалификация и здоровье рабочей силы. Интеллектуальный капитал включает в себя научные и технологические ноу-хау общества. Природный капитал – это экосистемы и первичные ресурсы, которые обеспечивают сельское хозяйство, здоровье населения и жизнь городов. А социальный капитал – это доверие в обществе, которое позволяет эффективно работать торговле, финансовой системе и властям.
Данные шесть видов капитала работают, дополняя друг друга. Бизнес-инвестиции без инфраструктуры и человеческого капитала не могут приносить прибыль. Финансовые рынки не могут работать, если социальный капитал (доверие) истощается. Без природного капитала, в частности, безопасного климата, производительной почвы, доступной воды, защиты от наводнений, другие виды капитала могут быть легко потеряны. Наконец, без всеобщего доступа к госинвестициям в человеческий капитал общество становится жертвой резкого неравенства в доходах и богатстве.
Раньше инвестиции были намного более простой задачей. Ключом к развитию являлись базовое образование, сеть дорог и электростанций, работающий порт, доступ к мировым рынкам. Сегодня же школьного образования уже не достаточно; рабочим требуются очень специализированные навыки, которые можно приобрести, лишь получив высшее образование, пройдя курсы повышения квалификации или обучение в рамках программам, финансируемых совместно государством и частным сектором. Транспортные инвестиции должен быть намного умнее, чем просто строительство дорог государством; энергосети должны отвечать острым потребностям в низкоуглеродной энергетике. Наконец, повсюду правительства обязаны инвестировать в новые виды интеллектуального капитала, чтобы решить беспрецедентные проблемы со здоровьем населения, изменениями климата, ухудшением экологической обстановки, управлением информационными системами и так далее.
Тем не менее, в большинстве стран правительства не лидируют, не руководят и даже не участвуют в совместных с частным сектором инвестиционных процессах. Они сокращают инвестиции. Идеологи свободного рынка уверены, что власти просто неспособны к продуктивным инвестициям. Кейнсианцы тоже не думают о тех видах госинвестиций, которые действительно нужны; для них «любые расходы – это расходы». В результате в госсекторе возник вакуум, инвестиционный голод, а это, в свою очередь, тормозит столь необходимые инвестиции частного сектора.
Если кратко, то правительствам требует долгосрочная инвестиционная стратегия и понимание, как ее оплачивать. Они должны намного лучше понимать, как именно расставлять приоритеты, инвестируя в дороги, железные дороги, энергетику и порты. Как укрепить своими инвестициями устойчивость окружающей среды, помогая переходу к низкоуглеродным энергосистемам. Как обучить молодежь для достойной работы, а не только для занятости в секторе услуг с низкой зарплатой. Наконец, как создать социальный капитал в эпоху, когда там мало доверия и так велика коррупция.
Правительства должны научиться думать о будущем. Это также противоречит популярным сейчас экономическим концепциям. Идеологи свободного рынка не хотят, чтобы власти вообще думали. А кейнсианцы хотят, чтобы власти думали только о краткосрочных перспективах, поскольку они слишком буквально воспринимают знаменитое высказывание Джона Мейнарда Кейнса: «В долгосрочной перспективе мы все умрем».
Я выскажу сейчас мысль, которую в Вашингтоне предадут анафеме, но она достойна размышлений. Самая быстрорастущая экономика в мире, Китай, опирается на пятилетний план госинвестиций, за выполнением которого следит Комиссия национального развития и реформ. В США нет подобного учреждения и вообще какого-либо агентства, которое бы систематически занималось стратегией государственных инвестиций. Впрочем, всем странам мира сейчас нужен не просто пятилетний план. Им нужна стратегия на 20 лет, на целое поколение, чтобы создать инфраструктуру, квалифицированную рабочую силу и низкоуглеродную экономику, которые бы отвечали требованиям XXI века.
«Большая двадцатка» недавно совершила маленький шаг в правильном направлении, сделав новый акцент на совместной ответственности и частного сектора, и государственного за растущие инвестиции в инфраструктуру. Нам необходимо больше примеров такого мышления в наступающем году, когда правительства будут вести переговоры по поводу новых глобальных соглашениях о финансировании устойчивого развития (в Аддис-Абебе, июль 2015 года); о «Целях устойчивого развития» (в штаб-квартире ООН, сентябрь 2015 года) и об изменении климата (в Париже, декабрь 2015 года).
Данные соглашения должны определить лучшее будущее для человечества. Если это получится, в новой Эре Устойчивого Развития возникнет и новая Экономика Устойчивого Развития.