ТЕЛЬ-АВИВ. «Избиратели», – сказал Биньямин Нетаньяху в своей странной победной речи в ночь после выборов в Израиле, – «сказали своё слово». Сказали-то они сказали, но слова эти были совершенно разные.
Добро пожаловать в безумный мир израильской парламентской демократии. Самая многопартийная политическая система в мире только что на всех парах примчалась в… тупик.
В Израиле говорят: «у нас партий больше, чем избирателей». Если другие демократические страны гордятся тем, что у них есть правые, центристы и левые, у нас есть еврейские и арабские партии, светские и религиозные, антивоенные и милитаристские, социалистические и выступающие за свободный рынок. Каждая партия далее разделяется на множество групп в зависимости от убеждений и интересов, идеалов и аппетитов.
То, что для политических учёных – рай, является кошмаром для того, кто действительно хочет править страной. Но эти выборы привели Израиль в самый глухой из всех тупиков.
Быть может, здесь есть какой-то скрытый плюс, но минусы гораздо более очевидны. Самый большой минус – это неспособность Израиля сформировать руководство, достаточно сильное для установления мира. Даже слабые премьер-министры могут вести войны, но чтобы пойти в обратном направлении, нужны такие люди как Менахем Бегин или Ицхак Рабин. Такие лидеры нетвёрдо стоят на земле, и отчасти в этом повинна избирательная система.
Израиль потерял своих немногих истинных лидеров – Шарона, а также Бегина и Рабина – вследствие различных политических потрясений. Другие премьер-министры, побеждающие на выборах с минимальным перевесом, вынуждены работать с нестабильными коалициями.
Годами демократическое устройство Израиля пробуксовывало: новые крупные и мелкие партии появлялись, распадались, исчезали и воскрешались снова и снова. Немногие правительства находились у власти в течение всех положенных четырёх лет. Большинство в парламенте получали то правые, то левые, в то время как центристы всегда оставались в тени. Даже отделение Ариеля Шарона от партии «Ликуд» и создание им партии «Кадима», ставшей подлинным воплощением «Умеренного Израиля», не сдвинуло ситуацию с мёртвой точки.
Взглянем на новую политическую карту: «Кадима» Ципи Ливни с 28 местами в Кнессете, «Ликуд» Биньямина Нетаньяху с 27 местами, причём, оба лидера выступили с триумфальными речами в течение одной головокружительной ночи. Ливни празднует победу, т.к. возглавляет самую крупную партию, Нетаньяху – т.к. возглавляет самый крупный блок. Он, конечно, прав: все шесть правых и центристских партий, часто грызущиеся друг с другом, выдвинули его своим общим кандидатом. Но и она права: «Кадима» получила больше мест, чем «Ликуд», опровергла предсказанный ей провал и стала единственной крупной партией с оптимистичной и миротворческой программой.
«Белая ворона» этих выборов – Авигдор Либерман, политик светских и воинствующих взглядов родом из СССР, получил 15 мест для своей партии «Наш дом-Израиль» (Израель Бейтену), придерживающейся жёсткого курса. В свете войны в Газе Либерман искусно воспользовался воинственными взглядами населения, потребовав «заявления о верности» от арабских граждан Израиля. Вполне возможно, что он станет влиятельным лицом, поддерживая не набравшего абсолютного большинства мест Нетаньяху своим крепким правоцентристским блоком.
Лейбористские последователи Эхуда Барака получили всего лишь 13 мест. Если лейбористы не соединятся с «Кадимой», «Ликудом» или с обеими данными партиями, им придётся серьёзно пересмотреть свои ценности. Впрочем, в ближайшее время они не исчезнут: на израильском птичьем дворе и голуби и ястребы могут воскрешаться подобно птицам Феникс.
Если число мест покажется главным игрокам слишком малым, то здесь есть одна подсказка: 120 мест Кнессета будут заполнены небольшими партиями, каждая из которых будет представлена где-то двумя-одиннадцатью политиками, жадно рвущимися к власти. Присутствуют и арабские партии, а также фракции радикальных правых и левых.
Именно таким и был состав Кнессета с самого начала образования Израиля: чем разнообразней, тем веселей. Однако ещё ни разу основные партии не оказывались в таком тяжёлом положении.
Так кого же - Ливни или Нетаньяху – президент пригласит для создания нового правительства? Шимон Перес, этот матёрый политический волк, может придать своёй, по большей части, церемониальной роли новое значение, вытянув все стороны из сегодняшней неразберихи.
Перес может, например, сделать премьер-министрами и Ливни и Нетаньяху, применив двухгодичную формулу чередования. Так Израиль сможет выбраться из сегодняшней политической ямы посредством распределения рабочих обязанностей наверху. Или же Ливни может уступить Нетаньяху, несмотря на своё незначительное преимущество, получить должность в его правительстве и пустить все силы на формирование умеренной политики.
Ливни, ставшая, наконец, признанным лидером, открыто говорила о мире с палестинцами в последние дни избирательной кампании. Это ей нисколько не повредило при голосовании. Она олицетворяет собой одни из немногих хороших новостей данных выборов: «Умеренный Израиль» жив и многочислен, хотя и не так эффективен, как мог бы. Тель-Авив, голосовавший за Ливни и за левых, должен, наконец, устоять перед Иерусалимом, голосовавшим за Нетаньяху и за правых. Данные выборы могут послужить сигналом к действию для умеренных, а Ливни является их испытанным лидером.
Ещё более важным является сигнал к действию в области конституционного права. Все три основные партии сегодня согласны с необходимостью пересмотра устаревшей политической системы. Даже израильтяне, говорят они, должны научиться работать в условиях двухпартийной системы. Ну, ладно, трёхпартийной. В действительности, партий может быть и пять. Но не более.
Израиль должен научиться говорить устами меньшего числа лидеров. В сегодняшний опасный исторический момент это единственный путь выхода из опасного тупика. Демократия Израиля не ослабнет, став более организованной: напротив, она окрепнет. Меньшее количество возможных вариантов иногда является признаком зрелости, и не только в политике.
Осуществимо ли это? Да. Планы по реформированию конституции уже обсуждаются. Крупные партии должны пренебречь интересами своих более мелких партнёров и изменить основной закон страны, значительно повысив требования к вхождению в Кнессет.
Избиратели научатся приходить к компромиссу, выбирая вместо специфических мелких партий несколько крупных и опытных партий. Премьер-министры смогут править в течение всего положенного срока, имея стабильное большинство сторонников в парламенте. Станут, наконец, приниматься, а не бесконечно откладываться различные трудные решения: о мире с палестинцами и Сирией, об экономике, о социальной справедливости, об образовании. Только тогда Израиль сможет говорить с остальным миром, в особенности, со своими арабскими соседями, чётким и разумным языком. Не могу обещать, но надеюсь, что это будет разумный голос «Умеренного Израиля».
ТЕЛЬ-АВИВ. «Избиратели», – сказал Биньямин Нетаньяху в своей странной победной речи в ночь после выборов в Израиле, – «сказали своё слово». Сказали-то они сказали, но слова эти были совершенно разные.
Добро пожаловать в безумный мир израильской парламентской демократии. Самая многопартийная политическая система в мире только что на всех парах примчалась в… тупик.
В Израиле говорят: «у нас партий больше, чем избирателей». Если другие демократические страны гордятся тем, что у них есть правые, центристы и левые, у нас есть еврейские и арабские партии, светские и религиозные, антивоенные и милитаристские, социалистические и выступающие за свободный рынок. Каждая партия далее разделяется на множество групп в зависимости от убеждений и интересов, идеалов и аппетитов.
То, что для политических учёных – рай, является кошмаром для того, кто действительно хочет править страной. Но эти выборы привели Израиль в самый глухой из всех тупиков.
Быть может, здесь есть какой-то скрытый плюс, но минусы гораздо более очевидны. Самый большой минус – это неспособность Израиля сформировать руководство, достаточно сильное для установления мира. Даже слабые премьер-министры могут вести войны, но чтобы пойти в обратном направлении, нужны такие люди как Менахем Бегин или Ицхак Рабин. Такие лидеры нетвёрдо стоят на земле, и отчасти в этом повинна избирательная система.
Израиль потерял своих немногих истинных лидеров – Шарона, а также Бегина и Рабина – вследствие различных политических потрясений. Другие премьер-министры, побеждающие на выборах с минимальным перевесом, вынуждены работать с нестабильными коалициями.
SPRING SALE: Save 40% on all new Digital or Digital Plus subscriptions
Subscribe now to gain greater access to Project Syndicate – including every commentary and our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – starting at just $49.99.
Subscribe Now
Годами демократическое устройство Израиля пробуксовывало: новые крупные и мелкие партии появлялись, распадались, исчезали и воскрешались снова и снова. Немногие правительства находились у власти в течение всех положенных четырёх лет. Большинство в парламенте получали то правые, то левые, в то время как центристы всегда оставались в тени. Даже отделение Ариеля Шарона от партии «Ликуд» и создание им партии «Кадима», ставшей подлинным воплощением «Умеренного Израиля», не сдвинуло ситуацию с мёртвой точки.
Взглянем на новую политическую карту: «Кадима» Ципи Ливни с 28 местами в Кнессете, «Ликуд» Биньямина Нетаньяху с 27 местами, причём, оба лидера выступили с триумфальными речами в течение одной головокружительной ночи. Ливни празднует победу, т.к. возглавляет самую крупную партию, Нетаньяху – т.к. возглавляет самый крупный блок. Он, конечно, прав: все шесть правых и центристских партий, часто грызущиеся друг с другом, выдвинули его своим общим кандидатом. Но и она права: «Кадима» получила больше мест, чем «Ликуд», опровергла предсказанный ей провал и стала единственной крупной партией с оптимистичной и миротворческой программой.
«Белая ворона» этих выборов – Авигдор Либерман, политик светских и воинствующих взглядов родом из СССР, получил 15 мест для своей партии «Наш дом-Израиль» (Израель Бейтену), придерживающейся жёсткого курса. В свете войны в Газе Либерман искусно воспользовался воинственными взглядами населения, потребовав «заявления о верности» от арабских граждан Израиля. Вполне возможно, что он станет влиятельным лицом, поддерживая не набравшего абсолютного большинства мест Нетаньяху своим крепким правоцентристским блоком.
Лейбористские последователи Эхуда Барака получили всего лишь 13 мест. Если лейбористы не соединятся с «Кадимой», «Ликудом» или с обеими данными партиями, им придётся серьёзно пересмотреть свои ценности. Впрочем, в ближайшее время они не исчезнут: на израильском птичьем дворе и голуби и ястребы могут воскрешаться подобно птицам Феникс.
Если число мест покажется главным игрокам слишком малым, то здесь есть одна подсказка: 120 мест Кнессета будут заполнены небольшими партиями, каждая из которых будет представлена где-то двумя-одиннадцатью политиками, жадно рвущимися к власти. Присутствуют и арабские партии, а также фракции радикальных правых и левых.
Именно таким и был состав Кнессета с самого начала образования Израиля: чем разнообразней, тем веселей. Однако ещё ни разу основные партии не оказывались в таком тяжёлом положении.
Так кого же - Ливни или Нетаньяху – президент пригласит для создания нового правительства? Шимон Перес, этот матёрый политический волк, может придать своёй, по большей части, церемониальной роли новое значение, вытянув все стороны из сегодняшней неразберихи.
Перес может, например, сделать премьер-министрами и Ливни и Нетаньяху, применив двухгодичную формулу чередования. Так Израиль сможет выбраться из сегодняшней политической ямы посредством распределения рабочих обязанностей наверху. Или же Ливни может уступить Нетаньяху, несмотря на своё незначительное преимущество, получить должность в его правительстве и пустить все силы на формирование умеренной политики.
Ливни, ставшая, наконец, признанным лидером, открыто говорила о мире с палестинцами в последние дни избирательной кампании. Это ей нисколько не повредило при голосовании. Она олицетворяет собой одни из немногих хороших новостей данных выборов: «Умеренный Израиль» жив и многочислен, хотя и не так эффективен, как мог бы. Тель-Авив, голосовавший за Ливни и за левых, должен, наконец, устоять перед Иерусалимом, голосовавшим за Нетаньяху и за правых. Данные выборы могут послужить сигналом к действию для умеренных, а Ливни является их испытанным лидером.
Ещё более важным является сигнал к действию в области конституционного права. Все три основные партии сегодня согласны с необходимостью пересмотра устаревшей политической системы. Даже израильтяне, говорят они, должны научиться работать в условиях двухпартийной системы. Ну, ладно, трёхпартийной. В действительности, партий может быть и пять. Но не более.
Израиль должен научиться говорить устами меньшего числа лидеров. В сегодняшний опасный исторический момент это единственный путь выхода из опасного тупика. Демократия Израиля не ослабнет, став более организованной: напротив, она окрепнет. Меньшее количество возможных вариантов иногда является признаком зрелости, и не только в политике.
Осуществимо ли это? Да. Планы по реформированию конституции уже обсуждаются. Крупные партии должны пренебречь интересами своих более мелких партнёров и изменить основной закон страны, значительно повысив требования к вхождению в Кнессет.
Избиратели научатся приходить к компромиссу, выбирая вместо специфических мелких партий несколько крупных и опытных партий. Премьер-министры смогут править в течение всего положенного срока, имея стабильное большинство сторонников в парламенте. Станут, наконец, приниматься, а не бесконечно откладываться различные трудные решения: о мире с палестинцами и Сирией, об экономике, о социальной справедливости, об образовании. Только тогда Израиль сможет говорить с остальным миром, в особенности, со своими арабскими соседями, чётким и разумным языком. Не могу обещать, но надеюсь, что это будет разумный голос «Умеренного Израиля».