stiglitz238_mag2018_GettyImages-697527658 Getty Images

Рискованное восстановление мировой экономики

НЬЮ-ЙОРК – Год назад я предсказывал, что главной отличительной особенностью 2017 года станет неопределённость, вызванная, среди прочего, избранием Дональда Трампа президентом США и голосованием Великобритании за выход из Евросоюза. Казалось, что единственной определённостью стала неопределённость, а будущее может быть весьма неприятным.

Но в итоге, хотя 2017-й и не стал каким-то особенно выдающимся, он оказался намного лучше, чем многие опасались. Как и ожидалось, Трамп постоянно вёл себя как непредсказуемый демагог. Любой, кто читал лишь его неумолчные твиты, мог подумать, будто США балансируют между торговой войной и ядерной. В один день Трамп оскорблял Швецию, на следующий – Австралию, затем – Евросоюз, а после этого начинал поддерживать неонацистов в собственной стране. Члены его кабинета плутократов  соревнуются друг с другом в уровне некомпетентности, конфликта интересов и просто отвратительности.

Но до сих пор, несмотря на тревожные факты отмены некоторых норм регулирования, прежде всего, в сфере защиты окружающей среды, благодаря сочетанию американских институтов с некомпетентностью администрации Трампа возникла (к счастью) зияющая пропасть между уродливой риторикой президента и тем, что он реально смог достичь.

Для мировой экономики самым важным стало то, что торговая война так и не началась. Если использовать в качестве барометра курс валют Мексики и США, можно увидеть, что страхи за будущее Североамериканского соглашения о свободной торговле (НАФТА) в целом успокоились, даже несмотря на приостановку торговых переговоров. Впрочем, у американских горок Трампа нет финиша, и 2018-й может стать тем годом, когда брошенная Трампом в мировой экономический порядок ручная граната, наконец, взорвётся.

Некоторые эксперты указывают на рекордные показатели фондового рынка США как на доказательство некоего экономического чуда Трампа. Я считаю этот факт отчасти доказательством того, что длящееся уже десять лет восстановление экономики после Великой рецессии, наконец-то, начало приносить плоды. Каждый спад – даже самый глубокий – со временем подходит к концу; Трампу повезло оказаться в Белом доме в тот момент, когда созрели плоды трудов его предшественника, создавшего все необходимые условия.

Но я также считаю этот факт доказательством близорукости участников рынка и их неоправданного энтузиазма по поводу потенциального снижения налогов и повышения денежных потоков, которые могут вновь направиться на Уолл-стрит, как будто мир может вернуться в 2007-й. Они игнорируют всё, что последовало затем в 2008-м (это был худший экономический спад за три четверти столетия), равно как и дефицит бюджета, а также рост неравенства, вызванный предыдущим снижением налогов для сверхбогачей. Они не обращают должного внимания на риски деглобализации, которые создаёт протекционизм Трампа. И они не понимают, что – в случае одобрения предлагаемого Трампом снижения налогов за счёт повышения уровня госдолга – ФРС увеличит процентные ставки, дав старт рыночной коррекции.

HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
PS_Sales_Holiday2024_1333x1000

HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week

At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.

Subscribe Now

Иными словами, рынок вновь демонстрирует свою склонность к краткосрочному мышлению и банальной жадности. Всё это не сулит ничего хорошего долгосрочному росту экономики США: хотя 2018-й, по всей видимости, будет лучше 2017-го, на горизонте видны очень серьёзные риски.

В Европе наблюдается схожая картина. Решение Великобритании выйти из ЕС не вызвало той резкой встряски экономики, которую прогнозировали противники данного решения. В основном это объясняется девальвацией фунта стерлингов. Но становится всё очевидней, что у правительства премьер-министра Терезы Мэй нет чётких представлений о том, как управлять выходом Британии из ЕС, и какими будут отношения страны с Евросоюзом после Брексита.

Кроме того, есть ещё две потенциальных угрозы для Европы. Одна из них – страны с огромным размером долга (например, Италия), которым будет трудно избежать кризиса после возврата процентных ставок на более нормальный уровень, что неизбежно случится. Не сможет же еврозона бесконечно долго сохранять ставки на рекордно низком уровне, причём даже после повышения ставок в США?

Венгрия и Польша создают в большей степени экзистенциальную угрозу для Европы. Дело в том, что Евросоюз – это не просто экономический брак по расчёту. Это союз стран, приверженных базовым демократическим ценностям, а именно эти ценности правительства Венгрии и Польши сейчас отвергают.

Евросоюз подвергается трудным испытаниям, и есть вполне обоснованные опасения, что он их не выдержит. Влияние данных политических затруднений на экономические показатели следующего года может быть и незначительно, однако долгосрочные риски являются явными и пугающими.

На другой стороне планеты происходит ощутимая концентрация власти председателем КНР Си Цзиньпином, который подаёт пример другим, причём не без помощи Трампа, подрывающего глобальный престиж демократии. Кроме того, предложенный Си Цзиньпином проект «Пояс и дорога» меняет экономическую географию Евразии: в центр теперь ставится Китай, что создаёт важные стимулы для регионального экономического роста.

Впрочем, Китаю предстоит решить множество проблем, поскольку в стране происходит сложный переход от экспортно-ориентированной модели роста экономики к модели, опирающейся на внутренний спрос, от промышленной экономики к экономике услуг, и от сельского общества к городскому. Население страны быстро стареет. Темпы экономического роста заметно замедлились. Неравенство стало даже более резким, чем в США, а в этой стране один из худших показателей среди стран ОЭСР – четвёртое место после Мексики, Турции и Чили. Кроме того, деградация окружающей среды создаёт возрастающую угрозу для здоровья и благополучия людей.

Беспрецедентные экономические успехи Китая на протяжении последних четырёх десятилетий отчасти объяснялись существованием системы, в которой каждый этап реформ осуществлялся после консультации и выработки консенсуса внутри Компартии и китайского государства. Насколько концентрация власти Си Цзиньпином подойдёт для экономики, выросшей в размерах и ставшей более сложной? Система централизованных команд и контроля несовместима со столь крупным и сложным финансовым рынком, как в Китае; в то же время мы уже знаем, куда могут завести экономику недостаточно регулируемые финансовые рынки.

Впрочем, всё это, по большому счёту, долгосрочные риски. А в 2018 году достаточно уверенно можно ожидать, что Китай продолжит свой путь, хотя и с чуть более замедленными темпами роста экономики.

В целом, рецессия, начавшаяся в развитых странах после 2008 года, становится достоянием прошлого, поэтому глобальные перспективы в 2018-м выглядят немного лучше, чем в 2017-м. Переход от политики снижения бюджетных расходов к мерам стимулирования снизит необходимость в экстремальной монетарной политике, которая, несомненно, искажающе повлияла не только на финансовые рынки, но и на реальную экономику.

Концентрация власти в Китае, неспособность еврозоны (до сих пор) реформировать свою полную недостатков структуру, а самое важное, презрение Трампа к международным принципам верховенства закона и потеря доверия к мировому лидерству США – всё это очень глубокие риски для мировой экономики. Мы не должны позволять кратковременным успехам убаюкивать нас до состояния самоуспокоенности.

https://prosyn.org/heduYsuru