БУДАПЕШТ. В этом месяце наступает двадцатая годовщина перезахоронения Имре Надя, лидера венгерской провалившейся антисоветской революции 1956 года. Реинтернирование, организованное венгерской антикоммунистической оппозицией в тридцать первую годовщину его казни, привлекло более 100 000 человек, предрекающих начало конца склерозного режима страны. Мы, венгры, и Центральная Европа в общем, ушли далеко с того неистового времени, однако прошедшие 20 лет также оставляют нам много причин для сомнений в пути, который мы выбрали.
Венгрия сыграла особую роль в падении коммунизма, ускоряя этот процесс, открыв свои границы для беженцев из Восточной Германии. Однако демократическая трансформация в Венгрии потребовала оппозиционной стратегии в 1980-х годах: революция не пройдет, как это показало советское вторжение 1956 года. Не сработали бы и внутренние реформы, поскольку Советский Союз бы вмешался, чтобы сохранить систему, как это произошло в Чехословакии в 1968 году.
Новая стратегия заключалась в оттеснении на второй план вопроса политической власти. Вместо того, чтобы прямо нападать на коммунистическое правление, мы стремились к созданию маленьких островков свободы, взаимосвязанных слоев общества и ассоциаций, которые, когда наступил момент, были бы все связаны, чтобы изменить систему. В Венгрии существовало несколько молодежных организаций, которые знали друг о друге, таким образом, политическое сообщество, которое приняло участие в политических изменениях в Венгрии в 1989 году, было организовано на этой основе.
История также сыграла свою роль в успехе преобразования Венгрии. Революция 1956 года была настоящей, с баррикадами. Ни в какой другой стране Центральной Европы у коммунистов не было возможности заплатить своей собственной жизнью за страдания и гнет, которые они налагали на других. Этот исторический опыт сыграл положительную роль в подготовке реформ.
Необходимо также было новое поколение. Символически оно появилось 16 июня 1989 года, когда у меня появилась возможность говорить от имени молодого поколения. Целое поколение почувствовало, что наступил момент, когда венгры, наконец, могут определить свое собственное будущее.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Прошедшие 20 лет можно разделить на три фазы. Сначала была создана рыночная экономика, установлена власть закона и созданы демократические институты. Затем мы подали заявку на вступление в НАТО и начали приготовления для вступления в Европейский Союз, со всеми институциональными реформами, которые подразумевает такая цель. Третьей фазой стал рост экономики, которая, в отличие от первых двух фаз, в Венгрии не была в действительности такой успешной, и которая сегодня, возможно, даже теряет свой темп. Однако в целом для Центральной Европы прошедшие 20 лет стали лучшим периодом со времен вестфальского мира, а Словакия и Словения даже смогли присоединиться к еврозоне.
Тем не менее, на двадцатилетнюю годовщину падения коммунизма отбрасывает тень глобальный финансовый и экономический кризис. И сегодня ясно, что самыми большими победителями глобализации больше не являются европейцы или американцы, а ими стали азиаты. Мировой рынок перераспределяется мирным путем, поскольку территории и рынки разделены так, что никакая власть не оккупирует территорию другой власти.
Тем не менее, Европа должна признать необходимость делать четкие различия между партнерами, конкурентами и оппонентами, а также формулировать более искушенную и четкую политику, в частности, в отношении России. Например, мы, жители Центральной Европы, являемся оппонентами, когда мы не принимаем политику России о возобновлении «сфер интересов» и «зон безопасности».
Кроме того, после того, что произошло за последние шесть месяцев, жители Центральной Европы больше не могут с почтением смотреть на старые страны, как представителей моральных ценностей западной цивилизации. Причина этого кризиса не кроется в неудаче или каком-либо профессиональном непонимании, а в проблемах характера, особенно в США и Западной Европе. Деньги были украдены, а не просто ими «неправильно управляли». Инвестиции были не просто плохими, а неприемлемо рискованными. Моральное состояние лидеров бизнеса привело к данному кризису, и среди этих лидеров нет стран Центральной Европы.
Центральная Европа оказалась в совершенно новой ситуации. Меры по борьбе с кризисом, принятые в западном мире, практически отрезают наши страны от рынка ЕС. В этой ситуации страны Центральной Европы должны сотрудничать, чтобы защитить свои интересы, а также свои мечты об общей Европе. Вопрос к европейской элите заключается в том, верим ли мы в работу последних двадцати лет, верим ли мы в интегрированный европейский рынок и постоянно расширяющееся Европейское Сообщество. Если нет, тогда сначала самые большие и сильные страны, а затем страны Центральной Европы, отвернутся от европейской мечты.
Те из нас, кто верит, что последние двадцать лет имели смысл и что мы находимся на правильном пути, все еще составляют большинство в Венгрии. Каждый в Европе и мире нуждается в объединенной, крепкой Европе. Если наша вера достаточно сильна, то мы сможем пережить этот кризис, не разрушив то, что мы построили вместе, открывая наши границы, разрушая Берлинскую стену, объединяя Германию и завершая наши демократические преобразования.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
At the end of a year of domestic and international upheaval, Project Syndicate commentators share their favorite books from the past 12 months. Covering a wide array of genres and disciplines, this year’s picks provide fresh perspectives on the defining challenges of our time and how to confront them.
ask Project Syndicate contributors to select the books that resonated with them the most over the past year.
БУДАПЕШТ. В этом месяце наступает двадцатая годовщина перезахоронения Имре Надя, лидера венгерской провалившейся антисоветской революции 1956 года. Реинтернирование, организованное венгерской антикоммунистической оппозицией в тридцать первую годовщину его казни, привлекло более 100 000 человек, предрекающих начало конца склерозного режима страны. Мы, венгры, и Центральная Европа в общем, ушли далеко с того неистового времени, однако прошедшие 20 лет также оставляют нам много причин для сомнений в пути, который мы выбрали.
Венгрия сыграла особую роль в падении коммунизма, ускоряя этот процесс, открыв свои границы для беженцев из Восточной Германии. Однако демократическая трансформация в Венгрии потребовала оппозиционной стратегии в 1980-х годах: революция не пройдет, как это показало советское вторжение 1956 года. Не сработали бы и внутренние реформы, поскольку Советский Союз бы вмешался, чтобы сохранить систему, как это произошло в Чехословакии в 1968 году.
Новая стратегия заключалась в оттеснении на второй план вопроса политической власти. Вместо того, чтобы прямо нападать на коммунистическое правление, мы стремились к созданию маленьких островков свободы, взаимосвязанных слоев общества и ассоциаций, которые, когда наступил момент, были бы все связаны, чтобы изменить систему. В Венгрии существовало несколько молодежных организаций, которые знали друг о друге, таким образом, политическое сообщество, которое приняло участие в политических изменениях в Венгрии в 1989 году, было организовано на этой основе.
История также сыграла свою роль в успехе преобразования Венгрии. Революция 1956 года была настоящей, с баррикадами. Ни в какой другой стране Центральной Европы у коммунистов не было возможности заплатить своей собственной жизнью за страдания и гнет, которые они налагали на других. Этот исторический опыт сыграл положительную роль в подготовке реформ.
Необходимо также было новое поколение. Символически оно появилось 16 июня 1989 года, когда у меня появилась возможность говорить от имени молодого поколения. Целое поколение почувствовало, что наступил момент, когда венгры, наконец, могут определить свое собственное будущее.
Так какое же будущее они определили?
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Прошедшие 20 лет можно разделить на три фазы. Сначала была создана рыночная экономика, установлена власть закона и созданы демократические институты. Затем мы подали заявку на вступление в НАТО и начали приготовления для вступления в Европейский Союз, со всеми институциональными реформами, которые подразумевает такая цель. Третьей фазой стал рост экономики, которая, в отличие от первых двух фаз, в Венгрии не была в действительности такой успешной, и которая сегодня, возможно, даже теряет свой темп. Однако в целом для Центральной Европы прошедшие 20 лет стали лучшим периодом со времен вестфальского мира, а Словакия и Словения даже смогли присоединиться к еврозоне.
Тем не менее, на двадцатилетнюю годовщину падения коммунизма отбрасывает тень глобальный финансовый и экономический кризис. И сегодня ясно, что самыми большими победителями глобализации больше не являются европейцы или американцы, а ими стали азиаты. Мировой рынок перераспределяется мирным путем, поскольку территории и рынки разделены так, что никакая власть не оккупирует территорию другой власти.
Тем не менее, Европа должна признать необходимость делать четкие различия между партнерами, конкурентами и оппонентами, а также формулировать более искушенную и четкую политику, в частности, в отношении России. Например, мы, жители Центральной Европы, являемся оппонентами, когда мы не принимаем политику России о возобновлении «сфер интересов» и «зон безопасности».
Кроме того, после того, что произошло за последние шесть месяцев, жители Центральной Европы больше не могут с почтением смотреть на старые страны, как представителей моральных ценностей западной цивилизации. Причина этого кризиса не кроется в неудаче или каком-либо профессиональном непонимании, а в проблемах характера, особенно в США и Западной Европе. Деньги были украдены, а не просто ими «неправильно управляли». Инвестиции были не просто плохими, а неприемлемо рискованными. Моральное состояние лидеров бизнеса привело к данному кризису, и среди этих лидеров нет стран Центральной Европы.
Центральная Европа оказалась в совершенно новой ситуации. Меры по борьбе с кризисом, принятые в западном мире, практически отрезают наши страны от рынка ЕС. В этой ситуации страны Центральной Европы должны сотрудничать, чтобы защитить свои интересы, а также свои мечты об общей Европе. Вопрос к европейской элите заключается в том, верим ли мы в работу последних двадцати лет, верим ли мы в интегрированный европейский рынок и постоянно расширяющееся Европейское Сообщество. Если нет, тогда сначала самые большие и сильные страны, а затем страны Центральной Европы, отвернутся от европейской мечты.
Те из нас, кто верит, что последние двадцать лет имели смысл и что мы находимся на правильном пути, все еще составляют большинство в Венгрии. Каждый в Европе и мире нуждается в объединенной, крепкой Европе. Если наша вера достаточно сильна, то мы сможем пережить этот кризис, не разрушив то, что мы построили вместе, открывая наши границы, разрушая Берлинскую стену, объединяя Германию и завершая наши демократические преобразования.