ШАНХАЙ – Бизнес-модель, лежавшая в основе экономического роста Китая более двадцати лет, в последние годы перестала работать – особенно после вспышки Covid-19. Сочетание возросшей неопределенности со снижением уверенности сегодня отбрасывает мрачную тень на экономику страны.
Непосредственные причины упадка превалирующей в Китае бизнес-модели имеют внешнюю природу. В частности, геополитические изменения – главным образом углубляющиеся торговые противоречия (особенно с США) – ударили по экспортному сектору Китая. Будущая администрация Дональда Трампа, избранного президентом США, собирается ввести ещё более высокие пошлины на китайские товары и ужесточить ограничения доступа Китая к иностранным технологиям.
Уже одних этих внешних факторов достаточно, чтобы понять необходимость глубокой внутренней коррекции в Китае, включая обновление доминирующей бизнес-модели. Но ещё более значимы внутренние факторы. После многих лет избыточных инвестиций в инфраструктурные проекты их отдача сильно уменьшилась, а сектор недвижимости, когда-то переживавший бум, теперь страдает из-за больших долгов, падения цен и огромного количества непроданных объектов. Тем временем подавленность в интернет-экономике не способствует улучшению ситуации.
Многие из этих проблем назревали давно: уже в 2013 году экономике Китая приходилось справляться с высокой волатильностью и нараставшими финансовыми рисками. В физическую инфраструктуру и недвижимость закачивалось слишком много кредитов, что привело к резкому росту соотношения долга к ВВП, при этом в ряде отраслей, включая добычу угля, а также производство стали и цемента, возникла проблема переизбытка мощностей.
Высшее руководство Китая вовремя осознало, что нужно обуздать рост инвестиций и искать новые источники повышения производительности. И оно понимало, что ради этого стране, возможно, придётся пережить новый период значительных структурных преобразований. В 2015 году правительство представило ряд мер, призванных ускорить коррекцию на стороны рыночного предложения, а также стимулировать структурные преобразования (в том числе путём внедрения цифровых технологий) и инвестиции в передовые отрасли, в их числе: микроэлектроника, искусственный интеллект (ИИ), биофармацевтика, солнечные панели, литиевые аккумуляторы, электромобили. Во многих отраслях, включая недвижимость, промышленность и сектор услуг, с тех пор произошла значительная коррекция, что привело к болезненному периоду L-образной траектории роста экономики.
Однако необходимые преобразования далеки от завершения, а экономические условия быстро меняются. Китайские экспортеры столкнулись с высоким уровнем неопределенности во внешней среде, а коррекция экономической политики внутри страны усилила долговые проблемы в секторе недвижимости и строительной отрасли.
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Для устранения рисков компании активно внедряют цифровые технологии, увеличивая потоки капитала в разработки ИИ. Больше компаний должны идти по этому пути. Цифровизация повышает динамическую конкуренцию: быстро появляются новые стартапы, бросающие вызов традиционным игрокам, которые не успевают адаптироваться (и погибают). Но хотя такие новые «пути» продолжают открываться (особенно в передовых отраслях), там вскоре тоже возникнет перенасыщение.
В Китае всё чаще используется термин «инволюция» для описания ненужной и чрезмерной конкуренции, от которой сегодня страдают некоторые части экономики страны. Молодежь использует эту концепцию, обсуждая напряжённую конкуренцию на рынке труда: хотя количество высококвалифицированных выпускников вузов увеличивается, перестройка бизнес-моделей и переход к более гибким условиям труда снизили стабильность процесса создания новых рабочих мест.
Концепция инволюции применима также и к перенасыщению в динамичных, перспективных отраслях экономики, что объясняется притоком туда финансовых ресурсов и факторов производства. Яркий пример – ситуация с электромобилями в Китае. Благодаря огромным инвестициям традиционных и новых игроков выпуск электромобилей в Китае вырос с 1,27 млн в 2018 году до 10 млн в этом году. Столь быстрый рост предложения предсказуемо привёл к падению цен.
Это означает, что главной причиной дефляции в Китае является шок на стороне предложения, а не недостаток спроса. Более того, есть веские основания полагать, что влияние проводимой структурной коррекции на рыночное предложение является ведущей причиной замедления экономики Китая. Впрочем, кривая будущего роста экономики страны не обязательно должна быть L-образной. У Китая имеются все инструменты (и устойчивость) для адаптации к новой геополитической обстановке, ускорения внутренних преобразований, повышения динамизма экономики и выхода на новый этап развития.
Это не означает, что Китай сможет достичь таких же темпов роста, что и 20 лет назад. Напротив, страна уже прошла ту стадию развития, когда были возможны стабильно двузначные темпы роста экономики. Для китайского руководства императивом на ближайшие годы будет не обеспечение высоких темпов любой ценой, а компенсация социальных издержек, возникающих из-за ускорения структурных преобразований, с целью снизить уровень неопределенности и сохранить стабильности. В частности, правительство Китая должно усилить социальную защиту и направить больше бюджетных средств на поддержку доходов и благополучия домохозяйств. Повышая уверенность и стабильность, такие меры помогут значительно улучшить соотношение потребления к ВВП в Китае.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
Bashar al-Assad’s fall from power has created an opportunity for the political and economic reconstruction of a key Arab state. But the record of efforts to stabilize post-conflict societies in the Middle East is littered with failure, and the next few months will most likely determine Syria's political trajectory.
say that Syrians themselves must do the hard work, but multilateral assistance has an important role to play.
The US president-elect has vowed to round up illegal immigrants and raise tariffs, but he will probably fail to reinvigorate the economy for the masses, who will watch the rich get richer on crypto and AI. America has been here before, and if Trump doesn’t turn on the business class and lay the blame at its feet, someone else will.
thinks the next president will be forced to choose between big business and the forgotten man.
ШАНХАЙ – Бизнес-модель, лежавшая в основе экономического роста Китая более двадцати лет, в последние годы перестала работать – особенно после вспышки Covid-19. Сочетание возросшей неопределенности со снижением уверенности сегодня отбрасывает мрачную тень на экономику страны.
Непосредственные причины упадка превалирующей в Китае бизнес-модели имеют внешнюю природу. В частности, геополитические изменения – главным образом углубляющиеся торговые противоречия (особенно с США) – ударили по экспортному сектору Китая. Будущая администрация Дональда Трампа, избранного президентом США, собирается ввести ещё более высокие пошлины на китайские товары и ужесточить ограничения доступа Китая к иностранным технологиям.
Уже одних этих внешних факторов достаточно, чтобы понять необходимость глубокой внутренней коррекции в Китае, включая обновление доминирующей бизнес-модели. Но ещё более значимы внутренние факторы. После многих лет избыточных инвестиций в инфраструктурные проекты их отдача сильно уменьшилась, а сектор недвижимости, когда-то переживавший бум, теперь страдает из-за больших долгов, падения цен и огромного количества непроданных объектов. Тем временем подавленность в интернет-экономике не способствует улучшению ситуации.
Многие из этих проблем назревали давно: уже в 2013 году экономике Китая приходилось справляться с высокой волатильностью и нараставшими финансовыми рисками. В физическую инфраструктуру и недвижимость закачивалось слишком много кредитов, что привело к резкому росту соотношения долга к ВВП, при этом в ряде отраслей, включая добычу угля, а также производство стали и цемента, возникла проблема переизбытка мощностей.
Высшее руководство Китая вовремя осознало, что нужно обуздать рост инвестиций и искать новые источники повышения производительности. И оно понимало, что ради этого стране, возможно, придётся пережить новый период значительных структурных преобразований. В 2015 году правительство представило ряд мер, призванных ускорить коррекцию на стороны рыночного предложения, а также стимулировать структурные преобразования (в том числе путём внедрения цифровых технологий) и инвестиции в передовые отрасли, в их числе: микроэлектроника, искусственный интеллект (ИИ), биофармацевтика, солнечные панели, литиевые аккумуляторы, электромобили. Во многих отраслях, включая недвижимость, промышленность и сектор услуг, с тех пор произошла значительная коррекция, что привело к болезненному периоду L-образной траектории роста экономики.
Однако необходимые преобразования далеки от завершения, а экономические условия быстро меняются. Китайские экспортеры столкнулись с высоким уровнем неопределенности во внешней среде, а коррекция экономической политики внутри страны усилила долговые проблемы в секторе недвижимости и строительной отрасли.
HOLIDAY SALE: PS for less than $0.7 per week
At a time when democracy is under threat, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided. Subscribe now and save $50 on a new subscription.
Subscribe Now
Для устранения рисков компании активно внедряют цифровые технологии, увеличивая потоки капитала в разработки ИИ. Больше компаний должны идти по этому пути. Цифровизация повышает динамическую конкуренцию: быстро появляются новые стартапы, бросающие вызов традиционным игрокам, которые не успевают адаптироваться (и погибают). Но хотя такие новые «пути» продолжают открываться (особенно в передовых отраслях), там вскоре тоже возникнет перенасыщение.
В Китае всё чаще используется термин «инволюция» для описания ненужной и чрезмерной конкуренции, от которой сегодня страдают некоторые части экономики страны. Молодежь использует эту концепцию, обсуждая напряжённую конкуренцию на рынке труда: хотя количество высококвалифицированных выпускников вузов увеличивается, перестройка бизнес-моделей и переход к более гибким условиям труда снизили стабильность процесса создания новых рабочих мест.
Концепция инволюции применима также и к перенасыщению в динамичных, перспективных отраслях экономики, что объясняется притоком туда финансовых ресурсов и факторов производства. Яркий пример – ситуация с электромобилями в Китае. Благодаря огромным инвестициям традиционных и новых игроков выпуск электромобилей в Китае вырос с 1,27 млн в 2018 году до 10 млн в этом году. Столь быстрый рост предложения предсказуемо привёл к падению цен.
Это означает, что главной причиной дефляции в Китае является шок на стороне предложения, а не недостаток спроса. Более того, есть веские основания полагать, что влияние проводимой структурной коррекции на рыночное предложение является ведущей причиной замедления экономики Китая. Впрочем, кривая будущего роста экономики страны не обязательно должна быть L-образной. У Китая имеются все инструменты (и устойчивость) для адаптации к новой геополитической обстановке, ускорения внутренних преобразований, повышения динамизма экономики и выхода на новый этап развития.
Это не означает, что Китай сможет достичь таких же темпов роста, что и 20 лет назад. Напротив, страна уже прошла ту стадию развития, когда были возможны стабильно двузначные темпы роста экономики. Для китайского руководства императивом на ближайшие годы будет не обеспечение высоких темпов любой ценой, а компенсация социальных издержек, возникающих из-за ускорения структурных преобразований, с целью снизить уровень неопределенности и сохранить стабильности. В частности, правительство Китая должно усилить социальную защиту и направить больше бюджетных средств на поддержку доходов и благополучия домохозяйств. Повышая уверенность и стабильность, такие меры помогут значительно улучшить соотношение потребления к ВВП в Китае.