ЛОНДОН – В аграрном секторе грядут большие перемены. Во многих странах мира фермеры-животноводы бросают свою землю. Власти начали принимать меры против вредного экологического и социального влияния промышленного производства мяса. Потребители постепенно отказываются от мяса в пользу более здоровых и экологически устойчивых альтернатив. Поскольку аграрный сектор приближается к поворотному моменту, властям, бизнесу и гражданскому обществу нужно будет прислушаться к урокам переходного этапа в других отраслях и начать соответствующую подготовку.
Такая подготовка потребует тщательного анализа нужд фермеров, работников и потребителей. Фермеры стареют и покидают свою землю ради того, чтобы начать другую деятельность или уйти на пенсию, но сельское хозяйство с большим трудом привлекает новых участников, причём это проблема не только богатых, индустриально развитых стран. В Европе уже на каждого менеджера фермы младше 40 лет приходится трое старше 65 лет; а во многих других странах – от Африки южнее Сахары до Азии, Латинской Америки и стран Карибского бассейна – число пожилых людей, живущих в сельской местности, увеличивается, а количество молодёжи сокращается.
Тем временем фермы укрупняются, а мелкие фирмы выдавливаются. Из-за сложностей экономики фермерства, а также благодаря силе небольшого числа существующих сегодня гигантских промышленных хозяйств, фермы консолидируются во имя эффективности и экономики масштаба. В результате в период с 2005 по 2020 годы Евросоюз потерял более трети своих ферм и 40% животноводческих хозяйств. Властям приходится задумываться, не следует ли им защитить семейные фермы, и как это сделать, а также над тем, как избежать рисков, связанных с нанесением вреда благополучию животных, плохими условиями труда и болезнями, которые присущи промышленным животноводческим фермам.
Кроме того, власти обратили внимание на массу убедительных доказательств экологического вреда, который наносит промышленное производство мяса. На долю сельского хозяйства приходится почти треть всех выбросов парниковых газов, но при этом источником около 15% всех выбросов является одно лишь животноводство (особенно крупный рогатый скот). Животноводство является также главной причиной вырубки лесов и утраты биоразнообразия. Леса вырубаются для освобождения земли не только под выпас скота, но и для создания дополнительных посевных площадей, которые нужны, чтобы прокормить этих животных. На долю одно лишь производства говядины приходится до 60% земель сельскохозяйственного назначения, хотя говядина даёт менее 2% общего количества калорий, потребляемых во всём мире.
В Испании загрязнение природы из-за деятельности крупных промышленных ферм стало настолько повсеместным, что свиным навозом уже заражена почти четверть всех водоёмов и грунтовых вод в стране. Неудивительно, что регуляторы срочно ищут варианты мер против загрязнения природы животноводческими хозяйствами, а также мер, способствующих увеличению производства на меньшем количестве земли. Учитывая возрастание рисков распространения инфекционных болезней от животных к людям (зоонозные заболевания) из-за деятельности промышленных животноводческих ферм, стимулы для ужесточения регулирования будут лишь усиливаться.
Животноводство и сельское хозяйство традиционно исключались из большинства программ сокращения выбросов парниковых газов, но власти Дании, Нидерландов и Новой Зеландии уже работают над ликвидацией этого пробела, а многие другие страны вскоре последуют их примеру. Вопрос теперь не в том, будет ли усиливаться регулирование индустрии животноводства, а в том, какую форму оно примет. Фермеры и компании должны быть готовы адаптироваться к этим изменениям, которые сегодня выглядят неизбежными.
Наконец, потребители постепенно отказываются от мясной и молочной продукции. В течение последнего десятилетия среднегодовое потребление мяса на душу населения снизилось почти на 17% в Великобритании и на 11% в Германии. Несмотря на недавнее замедление темпов этого снижения, число людей, переходящих на альтернативные протеины, всё ещё продолжает расти. А ведь это источник продовольствия, производство которого приводит к намного меньшему количеству негативных последствий для экологии и благополучия животных, чем в случае с традиционной мясной промышленностью. Продажи мяса и молока на растительной основе уже демонстрируют тенденцию роста не только во многих странах ЕС, но и в таких странах, как Таиланд и ЮАР. Когда эти продукты достигнут вкусового и ценового паритета с мясом, переход потребителей на альтернативные протеины может по-настоящему резко ускориться.
Свою роль должна сыграть и общественная политика. Во многих странах животноводство обычно сильно субсидируется, потому что у этого сектора низкая прибыльность и высокий уровень задолженности. Снижение выручки по мере снижения объёмов продаж, скорее всего, серьёзно повлияет на благосостояние фермеров и других работников, связанных с промышленными системами производства мяса.
Учитывая сложность всех этих переплетающихся тенденций, власти и корпоративные лидеры должны начинать решать этот вопрос уже сейчас. Как показывает опыт других отраслей, где уже проводится декарбонизация (среди них стоит отметить энергетику), спланированный и направляемый сверху переход всегда оказывается лучше неуправляемого процесса и сиюминутных решений.
Достаточно вспомнить прошлогодние протесты фермеров в Нидерландах или Новой Зеландии, чтобы понять, какие резкие сбои могут случаться в климатической политике, если работники и местные жители начинают чувствовать себя исключёнными. К сожалению, у нас пока что имеется лишь ограниченное понимание, как можно наилучшим образом интегрировать политические и корпоративные действия, призванные сократить выбросы парниковых газов продовольственными системами, и одновременно защитить источники существования людей. Вариант сопротивления переменам неприемлем, поэтому властям и корпоративным лидерам стоит начать задумываться над тем, как они будут руководить этими переменами в предстоящие годы.
ЛОНДОН – В аграрном секторе грядут большие перемены. Во многих странах мира фермеры-животноводы бросают свою землю. Власти начали принимать меры против вредного экологического и социального влияния промышленного производства мяса. Потребители постепенно отказываются от мяса в пользу более здоровых и экологически устойчивых альтернатив. Поскольку аграрный сектор приближается к поворотному моменту, властям, бизнесу и гражданскому обществу нужно будет прислушаться к урокам переходного этапа в других отраслях и начать соответствующую подготовку.
Такая подготовка потребует тщательного анализа нужд фермеров, работников и потребителей. Фермеры стареют и покидают свою землю ради того, чтобы начать другую деятельность или уйти на пенсию, но сельское хозяйство с большим трудом привлекает новых участников, причём это проблема не только богатых, индустриально развитых стран. В Европе уже на каждого менеджера фермы младше 40 лет приходится трое старше 65 лет; а во многих других странах – от Африки южнее Сахары до Азии, Латинской Америки и стран Карибского бассейна – число пожилых людей, живущих в сельской местности, увеличивается, а количество молодёжи сокращается.
Тем временем фермы укрупняются, а мелкие фирмы выдавливаются. Из-за сложностей экономики фермерства, а также благодаря силе небольшого числа существующих сегодня гигантских промышленных хозяйств, фермы консолидируются во имя эффективности и экономики масштаба. В результате в период с 2005 по 2020 годы Евросоюз потерял более трети своих ферм и 40% животноводческих хозяйств. Властям приходится задумываться, не следует ли им защитить семейные фермы, и как это сделать, а также над тем, как избежать рисков, связанных с нанесением вреда благополучию животных, плохими условиями труда и болезнями, которые присущи промышленным животноводческим фермам.
Кроме того, власти обратили внимание на массу убедительных доказательств экологического вреда, который наносит промышленное производство мяса. На долю сельского хозяйства приходится почти треть всех выбросов парниковых газов, но при этом источником около 15% всех выбросов является одно лишь животноводство (особенно крупный рогатый скот). Животноводство является также главной причиной вырубки лесов и утраты биоразнообразия. Леса вырубаются для освобождения земли не только под выпас скота, но и для создания дополнительных посевных площадей, которые нужны, чтобы прокормить этих животных. На долю одно лишь производства говядины приходится до 60% земель сельскохозяйственного назначения, хотя говядина даёт менее 2% общего количества калорий, потребляемых во всём мире.
В Испании загрязнение природы из-за деятельности крупных промышленных ферм стало настолько повсеместным, что свиным навозом уже заражена почти четверть всех водоёмов и грунтовых вод в стране. Неудивительно, что регуляторы срочно ищут варианты мер против загрязнения природы животноводческими хозяйствами, а также мер, способствующих увеличению производства на меньшем количестве земли. Учитывая возрастание рисков распространения инфекционных болезней от животных к людям (зоонозные заболевания) из-за деятельности промышленных животноводческих ферм, стимулы для ужесточения регулирования будут лишь усиливаться.
Животноводство и сельское хозяйство традиционно исключались из большинства программ сокращения выбросов парниковых газов, но власти Дании, Нидерландов и Новой Зеландии уже работают над ликвидацией этого пробела, а многие другие страны вскоре последуют их примеру. Вопрос теперь не в том, будет ли усиливаться регулирование индустрии животноводства, а в том, какую форму оно примет. Фермеры и компании должны быть готовы адаптироваться к этим изменениям, которые сегодня выглядят неизбежными.
BLACK FRIDAY SALE: Subscribe for as little as $34.99
Subscribe now to gain access to insights and analyses from the world’s leading thinkers – starting at just $34.99 for your first year.
Subscribe Now
Наконец, потребители постепенно отказываются от мясной и молочной продукции. В течение последнего десятилетия среднегодовое потребление мяса на душу населения снизилось почти на 17% в Великобритании и на 11% в Германии. Несмотря на недавнее замедление темпов этого снижения, число людей, переходящих на альтернативные протеины, всё ещё продолжает расти. А ведь это источник продовольствия, производство которого приводит к намного меньшему количеству негативных последствий для экологии и благополучия животных, чем в случае с традиционной мясной промышленностью. Продажи мяса и молока на растительной основе уже демонстрируют тенденцию роста не только во многих странах ЕС, но и в таких странах, как Таиланд и ЮАР. Когда эти продукты достигнут вкусового и ценового паритета с мясом, переход потребителей на альтернативные протеины может по-настоящему резко ускориться.
Свою роль должна сыграть и общественная политика. Во многих странах животноводство обычно сильно субсидируется, потому что у этого сектора низкая прибыльность и высокий уровень задолженности. Снижение выручки по мере снижения объёмов продаж, скорее всего, серьёзно повлияет на благосостояние фермеров и других работников, связанных с промышленными системами производства мяса.
Учитывая сложность всех этих переплетающихся тенденций, власти и корпоративные лидеры должны начинать решать этот вопрос уже сейчас. Как показывает опыт других отраслей, где уже проводится декарбонизация (среди них стоит отметить энергетику), спланированный и направляемый сверху переход всегда оказывается лучше неуправляемого процесса и сиюминутных решений.
Достаточно вспомнить прошлогодние протесты фермеров в Нидерландах или Новой Зеландии, чтобы понять, какие резкие сбои могут случаться в климатической политике, если работники и местные жители начинают чувствовать себя исключёнными. К сожалению, у нас пока что имеется лишь ограниченное понимание, как можно наилучшим образом интегрировать политические и корпоративные действия, призванные сократить выбросы парниковых газов продовольственными системами, и одновременно защитить источники существования людей. Вариант сопротивления переменам неприемлем, поэтому властям и корпоративным лидерам стоит начать задумываться над тем, как они будут руководить этими переменами в предстоящие годы.