ПАРИЖ – Продолжающаяся война в Украине и боевые действия в Газе после терактов ХАМАС 7 октября не должны отвлекать мир от наших коллективных приоритетов: сокращение выбросов CO2, переход к углеродной нейтральности к 2050 году, сохранение биоразнообразия, борьба с бедностью и неравенством.
Франция реализует именно эту доктрину на международном уровне с помощью Парижского договора для людей и планеты, а также саммитов «Одна планета». Краеугольным камнем нашей стратегии должно стать ускорение экологического перехода и борьбы с бедностью. Сегодня совершенно очевидно, что ни одна страна не будет заниматься защитой планеты, если цена, которую ей придётся за это заплатить, заведёт граждан в социально-экономический тупик.
Наиболее развитые страны мира, которые со времён промышленной революции являются главными источниками выбросов CO2, обязаны постепенно отказаться от ископаемого топлива. Если мы хотим достичь целей Парижского климатического соглашения, эта позиция должна оставаться незыблемой.
Траекторию движения задаёт наука: мы должны отказаться от угля к 2030 году, от нефти – к 2045 году, а от газа – к 2050 году. Хотя на странах «Большой семёрки» лежит наибольшая ответственность, Китай, вышедший на второе место в мире по объёмам выбросов парниковых газов за всю историю, также обязан участвовать в этой работе.
В первую очередь следует устранить угрозу, исходящую от угля. Сегодня 2 тысячи гигаватт установленной мощности угольных электростанций выбрасывают достаточно CO2, чтобы уровень глобального потепления превысил 1,5°C. В то время как Международное энергетическое агентство рекомендует ежегодно выводить из эксплуатации 92 ГВт мощностей, сегодня планируется введение новых мощностей в размере 500 ГВт.
Хотя именно страны «Большой семёрки» обязаны отказаться от угля к 2030 году (Франция сделает это в 2027 году), на сегодня крупнейшими потребителями угля являются развивающиеся страны. В этих странах нам нужно увеличить финансирование возобновляемой энергетики, а также атомной энергетики, которая должна сыграть ключевую роль, будучи управляемым и декарбонизированным источником энергии.
Кроме того, мы обязаны поставить частное финансирование и торговлю на службу Парижскому соглашению. Для участников отраслей, связанных с ископаемым топливом, стоимость инвестиций должна стать выше. Нам нужны «зелёные» процентные ставки и «коричневые» процентные ставки. И нам нужен особый климатический пункт в торговых соглашениях, потому что мы не можем одновременно требовать «озеленения» нашей экономики и поддерживать либерализацию международной торговли продукцией, которая загрязняет природу.
Мы также обязаны создать особые условия для наиболее уязвимых стран, что позволит им профинансировать меры смягчения и адаптации к изменению климата, а также получить доступ к зелёным технологиями, которые станут новым мотором экономического роста. Это означает, что нельзя ограничиваться традиционной «официальной помощи развитию»; нужно сделать для уязвимых стран то, что богатые страны сделали для себя во время пандемии Covid-19: проведение неортодоксальной бюджетной и монетарной политики.
Уже есть результаты: за два года, прошедших после предпринятой нами весной 2021 года инициативы в Париже, мы уже предоставили уязвимым странам более $100 млрд в виде специальных прав заимствования (сокращённо СДР; резервный актив Международного валютного фонда). Активировав этот «спящий актив», мы предоставляем 20-летние кредиты под почти нулевую процентную ставку для финансирования климатических действий и противопандемической готовности в беднейших странах. Мы также начали менять долговые правила, чтобы приостанавливать долговые выплаты таких стран в случае климатического шока. И мы изменили мандат международных банков развития (в том числе Всемирного банка), чтобы они смогли брать на себя больше рисков и мобилизовать больше частных денег.
Мы намерены продолжать эту работу, в том числе в рамках нового фонд компенсации убытков и вреда, мобилизуя новые механизмы частного страхования от климатических рисков. Мы начнём с конкретных нужд наиболее пострадавших стран. В первой половине 2024 года Франция и Бангладеш подпишут соглашение о финансировании мер адаптации к изменению климата, а также о компенсации убытков и вреда, при этом вклад Французского агентства развития составит 1 млрд евро в виде инвестиций, а МВФ предоставит СДР на сумму до $1 млрд в виде новых кредитов.
Нам также следует идентифицировать на глобальном уровне механизмы управления и решения наиболее критических проблем, с которыми мы будем сталкиваться в предстоящие годы. Одной из наиболее насущных среди них является доступ к воде. В этой связи Франция и Казахстан проведут саммит «Одна вода» во время заседания Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре 2024 года.
Помимо этого, мы должны будем сосредоточить внимание на строительстве фундамента «био-экономики», которая предполагает оплату услуг, предоставляемых природой. Природа – это наилучшая технология улавливания углерода в крупных масштабах. Страны, обладающие наиболее важными резервами биоразнообразия и углерода (в первую очередь, это три главные бассейна тропических лесов), должны получать намного больше ресурсов, рассчитываемых на основе индивидуального странового подхода, в обмен на защиту и охрану этих жизненно важных резервов. Франция уже заключила три контракта подобного типа на конференции СОР28 – с Папуа-Новой Гвинеей, Республикой Конго и Демократической Республикой Конго.
Однако абсолютно необходима реформа добровольного углеродного рынка. Нам нужно создать международную биржу углерода и биоразнообразия, которая даст возможность государственным и частным игрокам проводить добровольные свопы углеродными единицами (исходя из достаточно амбициозных критериев, которые позволят избежать операций «зелёного камуфляжа»), а также совершать выплаты местным сообществам.
Океан является самым важным поглотителем углерода, и мы обязаны защищать его. В январе 2025 года в Ницце Франция и Коста-Рика проведут третью Конференцию ООН по океану; её целью станет обновление международного права, включая защиту глубин океана и морского дна, а также введение запрета на пластиковый мусор. Все эти реформы сделают возможной разработку странами, обладающими эксклюзивными экономическими зонами, стратегий по защите морского побережья.
Наконец, мы не добьёмся успеха, если не сможем реформировать Всемирный банк и МВФ, которые играют важную роль в формировании норм и в финансировании зелёного перехода в мировых масштабах. Эти организации, спустя 80 лет после их создания, по-прежнему финансируются недостаточно (при сравнении с размерами мировой экономики и населения), а развивающиеся страны до сих пор не допускаются к управлению ими. Однако мы не сможем договориться о целях и о финансировании до тех пор, пока все страны, ведущие переговоры, не будут вести их на равноправной основе. Именно поэтому мы обязаны пересмотреть Бреттон-Вудскую систему управления и попросить развивающиеся страны взять на себя полагающуюся им долю обязанностей в финансировании глобальных общественных благ.
ПАРИЖ – Продолжающаяся война в Украине и боевые действия в Газе после терактов ХАМАС 7 октября не должны отвлекать мир от наших коллективных приоритетов: сокращение выбросов CO2, переход к углеродной нейтральности к 2050 году, сохранение биоразнообразия, борьба с бедностью и неравенством.
Франция реализует именно эту доктрину на международном уровне с помощью Парижского договора для людей и планеты, а также саммитов «Одна планета». Краеугольным камнем нашей стратегии должно стать ускорение экологического перехода и борьбы с бедностью. Сегодня совершенно очевидно, что ни одна страна не будет заниматься защитой планеты, если цена, которую ей придётся за это заплатить, заведёт граждан в социально-экономический тупик.
Наиболее развитые страны мира, которые со времён промышленной революции являются главными источниками выбросов CO2, обязаны постепенно отказаться от ископаемого топлива. Если мы хотим достичь целей Парижского климатического соглашения, эта позиция должна оставаться незыблемой.
Траекторию движения задаёт наука: мы должны отказаться от угля к 2030 году, от нефти – к 2045 году, а от газа – к 2050 году. Хотя на странах «Большой семёрки» лежит наибольшая ответственность, Китай, вышедший на второе место в мире по объёмам выбросов парниковых газов за всю историю, также обязан участвовать в этой работе.
В первую очередь следует устранить угрозу, исходящую от угля. Сегодня 2 тысячи гигаватт установленной мощности угольных электростанций выбрасывают достаточно CO2, чтобы уровень глобального потепления превысил 1,5°C. В то время как Международное энергетическое агентство рекомендует ежегодно выводить из эксплуатации 92 ГВт мощностей, сегодня планируется введение новых мощностей в размере 500 ГВт.
Хотя именно страны «Большой семёрки» обязаны отказаться от угля к 2030 году (Франция сделает это в 2027 году), на сегодня крупнейшими потребителями угля являются развивающиеся страны. В этих странах нам нужно увеличить финансирование возобновляемой энергетики, а также атомной энергетики, которая должна сыграть ключевую роль, будучи управляемым и декарбонизированным источником энергии.
SPRING SALE: Save 40% on all new Digital or Digital Plus subscriptions
Subscribe now to gain greater access to Project Syndicate – including every commentary and our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – starting at just $49.99.
Subscribe Now
Кроме того, мы обязаны поставить частное финансирование и торговлю на службу Парижскому соглашению. Для участников отраслей, связанных с ископаемым топливом, стоимость инвестиций должна стать выше. Нам нужны «зелёные» процентные ставки и «коричневые» процентные ставки. И нам нужен особый климатический пункт в торговых соглашениях, потому что мы не можем одновременно требовать «озеленения» нашей экономики и поддерживать либерализацию международной торговли продукцией, которая загрязняет природу.
Мы также обязаны создать особые условия для наиболее уязвимых стран, что позволит им профинансировать меры смягчения и адаптации к изменению климата, а также получить доступ к зелёным технологиями, которые станут новым мотором экономического роста. Это означает, что нельзя ограничиваться традиционной «официальной помощи развитию»; нужно сделать для уязвимых стран то, что богатые страны сделали для себя во время пандемии Covid-19: проведение неортодоксальной бюджетной и монетарной политики.
Уже есть результаты: за два года, прошедших после предпринятой нами весной 2021 года инициативы в Париже, мы уже предоставили уязвимым странам более $100 млрд в виде специальных прав заимствования (сокращённо СДР; резервный актив Международного валютного фонда). Активировав этот «спящий актив», мы предоставляем 20-летние кредиты под почти нулевую процентную ставку для финансирования климатических действий и противопандемической готовности в беднейших странах. Мы также начали менять долговые правила, чтобы приостанавливать долговые выплаты таких стран в случае климатического шока. И мы изменили мандат международных банков развития (в том числе Всемирного банка), чтобы они смогли брать на себя больше рисков и мобилизовать больше частных денег.
Мы намерены продолжать эту работу, в том числе в рамках нового фонд компенсации убытков и вреда, мобилизуя новые механизмы частного страхования от климатических рисков. Мы начнём с конкретных нужд наиболее пострадавших стран. В первой половине 2024 года Франция и Бангладеш подпишут соглашение о финансировании мер адаптации к изменению климата, а также о компенсации убытков и вреда, при этом вклад Французского агентства развития составит 1 млрд евро в виде инвестиций, а МВФ предоставит СДР на сумму до $1 млрд в виде новых кредитов.
Нам также следует идентифицировать на глобальном уровне механизмы управления и решения наиболее критических проблем, с которыми мы будем сталкиваться в предстоящие годы. Одной из наиболее насущных среди них является доступ к воде. В этой связи Франция и Казахстан проведут саммит «Одна вода» во время заседания Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре 2024 года.
Помимо этого, мы должны будем сосредоточить внимание на строительстве фундамента «био-экономики», которая предполагает оплату услуг, предоставляемых природой. Природа – это наилучшая технология улавливания углерода в крупных масштабах. Страны, обладающие наиболее важными резервами биоразнообразия и углерода (в первую очередь, это три главные бассейна тропических лесов), должны получать намного больше ресурсов, рассчитываемых на основе индивидуального странового подхода, в обмен на защиту и охрану этих жизненно важных резервов. Франция уже заключила три контракта подобного типа на конференции СОР28 – с Папуа-Новой Гвинеей, Республикой Конго и Демократической Республикой Конго.
Однако абсолютно необходима реформа добровольного углеродного рынка. Нам нужно создать международную биржу углерода и биоразнообразия, которая даст возможность государственным и частным игрокам проводить добровольные свопы углеродными единицами (исходя из достаточно амбициозных критериев, которые позволят избежать операций «зелёного камуфляжа»), а также совершать выплаты местным сообществам.
Океан является самым важным поглотителем углерода, и мы обязаны защищать его. В январе 2025 года в Ницце Франция и Коста-Рика проведут третью Конференцию ООН по океану; её целью станет обновление международного права, включая защиту глубин океана и морского дна, а также введение запрета на пластиковый мусор. Все эти реформы сделают возможной разработку странами, обладающими эксклюзивными экономическими зонами, стратегий по защите морского побережья.
Наконец, мы не добьёмся успеха, если не сможем реформировать Всемирный банк и МВФ, которые играют важную роль в формировании норм и в финансировании зелёного перехода в мировых масштабах. Эти организации, спустя 80 лет после их создания, по-прежнему финансируются недостаточно (при сравнении с размерами мировой экономики и населения), а развивающиеся страны до сих пор не допускаются к управлению ими. Однако мы не сможем договориться о целях и о финансировании до тех пор, пока все страны, ведущие переговоры, не будут вести их на равноправной основе. Именно поэтому мы обязаны пересмотреть Бреттон-Вудскую систему управления и попросить развивающиеся страны взять на себя полагающуюся им долю обязанностей в финансировании глобальных общественных благ.