НЬЮ-ЙОРК – Сегодняшним большим разочарованием в мировой экономике является низкий уровень инвестиций. В годы, приведшие к финансовому кризису 2008 года, рост в странах с высоким уровнем доходов был пропульсирован расходами на жилье и частное потребление. Когда ударил кризис, оба вида расходов резко упали, а инвестиции, которые должны были это восполнить, так и не стали реальностью. Эта ситуация должна измениться.
После кризиса, крупнейшие центральные банки мира пытались оживить расходы и занятость, путем сокращения процентных ставок. В какой-то степени, эта стратегия работала. Путем наводнения рынков капитала ликвидностью и удержанием рыночных процентных ставок, регулирующие органы побудили инвесторов взвинтить цены на акции и облигации. Это создало финансовое богатство за счет прироста капитала, тогда как потребление и стимулирование – посредством первичного публичного размещения акций – некоторые инвестиции.
Тем не менее, эта политика достигла своих пределов, и наложила неоспоримые расходы. С процентными ставками на уровне или даже ниже нуля, инвесторы заимствовали в высоко спекулятивных целях. В результате, общее качество инвестиций снизилось, в то время как рычаги воздействия возросли. Когда центральные банки наконец-то ужесточают кредитование, существует реальная угроза значительного снижения цен активов.
Поскольку денежная политика была доведена до предела своих возможностей, то, чего не хватало, был рост долгосрочных инвестиций в высокоскоростные железные дороги, дороги, порты, низкоуглеродную энергию, чистую питьевую воду и санитарию, а также здравоохранение и образование. С ограниченным бюджетом, сдерживающим государственные инвестиции, а также основными факторами неопределенности в отношении государственной политики и международного налогообложения, которые препятствуют частным инвестициям, такие расходы снизились в основном в странах с высоким уровнем дохода.
Несмотря на обещания президента США Барака Обамы инвестировать в высокоскоростные железные дороги и другую современную инфраструктуру, за восемь лет пребывания в должности не было построено ни одной мили скоростных железных дорог. Настало время перейти от слов к делу, в Соединенных Штатах и других странах, а также вступить в новую эру масштабных инвестиций в устойчивое развитие.
Существуют три задачи, с которыми сталкиваются подобные стратегии: определение правильных проектов; разработка комплексных планов, которые включают в себя как государственный, так и частный сектор (и часто более чем одну страну); и структуризация финансирования. Для того, чтобы добиться успеха, правительства должны быть способны на эффективное долгосрочное планирование, составление бюджета и реализацию проекта. Китай продемонстрировал эти возможности в течение последних 20 лет (хотя и с серьезными экологическими провалами), в то время как США и Европа зашли в тупик. Между тем, Международный валютный фонд и другие часто говорили беднейшим странам, чтобы они даже не пытались это сделать.
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Сегодня у правительств будет некоторая помощь в преодолении, по крайней мере, одной из ключевых задач. Цели устойчивого развития (ЦУР) и Парижское соглашение по климату помогут направить их в сторону правильных проектов.
Мир нуждается в масштабных инвестициях в энергетические системы с низким содержанием углерода, и прекращению строительства новых угольных электростанций. И это требует огромных инвестиций в электрические транспортные средства (и передовые батареи), вместе с резким сокращением транспортных средств с двигателем внутреннего сгорания. Развивающийся мир, в частности, также нуждается в значительных инвестициях в проекты водоснабжения и канализации в быстро растущих городских районах. А странам с низким уровнем доходов, в частности, необходимо расширить системы здравоохранения и образования.
Инициатива Китая “Один пояс, один путь” – которая призвана связать Азию с Европой современными сетями инфраструктуры – будет способствовать продвижению некоторых из этих целей, предполагая, что проекты разработаны с учетом будущей энергии с низким содержанием углерода. Эта инициатива будет способствовать росту занятости, расходам и росту, особенно в странах, не имеющих выхода к морю по всей Евразии. Она даже должна преподнести новый динамизм экономическим и дипломатическим отношениям между Европейским Союзом, Россией и Китаем.
Аналогичная программа крайне необходима в Африке. Хотя Африканские страны уже определили приоритетные инвестиции для электрификации и транспорта, без новой волны инвестиционных расходов, прогресс будет оставаться медленным.
Комбинированные расходы Африканских стран на образование только должны увеличиться на десятки миллиардов долларов в год; комбинированные расходы на инфраструктуру должны увеличиться, по меньшей мере, на $100 миллиардов в год. Эти потребности должны быть покрыты в основном долгосрочными, низкопроцентными кредитами из Китая, Европы и США, а также за счет мобилизации долгосрочных сбережений Африканских стран (например, путем введения новых пенсионных систем).
США и Европа, также нуждаются в новых крупных инфраструктурных программах. США – где последний крупный инфраструктурный проект, национальная система автомагистралей, был заключен в 1970-е годы – должны уделить особое внимание, инвестициям в энергетику с низким уровнем выбросов углерода, высокоскоростным железным дорогам, а также массовому освоению электрических транспортных средств.
Что касается Европы, Инвестиционный план для Европы Европейской комиссии – получивший название “план Юнкера”, от имени Президента Комиссии Жан-Клода Юнкера – должен был стать программой ЦУР ЕС. Например, она должна сосредоточиться на создании общеевропейской сети по передаче низкоуглеродной энергии, а также на значительном увеличении производства возобновляемой энергии.
Чтобы помочь финансированию таких программ, многосторонние банки развития – такие, как Всемирный банк, Азиатский банк развития и Африканский банк развития – должны значительно повысить долгосрочные кредиты рынков капитала, с преобладающими низкопроцентными ставками. Затем, они должны кредитовать эти средства правительствам и государственно-частным инвестиционным организациям.
Правительства должны постепенно налагать растущие налоги на выбросы углерода, используя доходы на финансирование энергетических систем с низким уровнем выбросов углерода. А вопиющие лазейки в глобальной корпоративной налоговой системе должны быть закрыты, тем самым повышая глобальное корпоративное налогообложение примерно на $200 млрд в год, если не больше. (Американские компании, сегодня, имеют почти $2 трлн в офшорах, которые в конце-концов должны быть обложены налогом). Дополнительная прибыль должна быть выделена на новые государственные инвестиционные расходы.
Для самых бедных стран, большая часть необходимых инвестиций должна прийти за счет увеличения официальной помощи на цели развития. Есть несколько способов получить эту дополнительную денежную помощь, через сокращение военных расходов, включая прекращение войн на Ближнем Востоке; приняв твердое решение против следующего поколения ядерного оружия; сократив военные базы США за рубежом; и избежав гонки вооружений между США и Китаем, за счет расширения дипломатии и сотрудничества. В результате, дивиденды мира должны быть направлены в сторону области здравоохранения, образования и инфраструктуры в современных обедневших и разоренных войной регионах.
Устойчивое развитие является не только желанием и лозунгом; оно предлагает единственный реалистичный путь к глобальному росту и высокому уровню занятости. Настало время придать этому внимание – и инвестиции – этого заслуживают.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
To prevent unnecessary deaths from treatable diseases, the World Health Organization must be empowered to fulfill its mandate as the leading global emergency responder. If its $7.1 billion fundraising campaign falls short, we risk being caught unprepared again when the next pandemic arrives.
calls on wealthy countries to ensure that the World Health Organization can confront emerging threats.
Not only did Donald Trump win last week’s US presidential election decisively – winning some three million more votes than his opponent, Vice President Kamala Harris – but the Republican Party he now controls gained majorities in both houses on Congress. Given the far-reaching implications of this result – for both US democracy and global stability – understanding how it came about is essential.
The post-election blame game in the United States will not only tear apart the Democratic Party, but will also distract from the elephant in the room. Democracy has been eroded by a socioeconomic regime that puts price signals above people's needs, undermining the capacity for consensus and collective decision-making.
argues that the financialization of the global economy has come at the expense self-governance.
НЬЮ-ЙОРК – Сегодняшним большим разочарованием в мировой экономике является низкий уровень инвестиций. В годы, приведшие к финансовому кризису 2008 года, рост в странах с высоким уровнем доходов был пропульсирован расходами на жилье и частное потребление. Когда ударил кризис, оба вида расходов резко упали, а инвестиции, которые должны были это восполнить, так и не стали реальностью. Эта ситуация должна измениться.
После кризиса, крупнейшие центральные банки мира пытались оживить расходы и занятость, путем сокращения процентных ставок. В какой-то степени, эта стратегия работала. Путем наводнения рынков капитала ликвидностью и удержанием рыночных процентных ставок, регулирующие органы побудили инвесторов взвинтить цены на акции и облигации. Это создало финансовое богатство за счет прироста капитала, тогда как потребление и стимулирование – посредством первичного публичного размещения акций – некоторые инвестиции.
Тем не менее, эта политика достигла своих пределов, и наложила неоспоримые расходы. С процентными ставками на уровне или даже ниже нуля, инвесторы заимствовали в высоко спекулятивных целях. В результате, общее качество инвестиций снизилось, в то время как рычаги воздействия возросли. Когда центральные банки наконец-то ужесточают кредитование, существует реальная угроза значительного снижения цен активов.
Поскольку денежная политика была доведена до предела своих возможностей, то, чего не хватало, был рост долгосрочных инвестиций в высокоскоростные железные дороги, дороги, порты, низкоуглеродную энергию, чистую питьевую воду и санитарию, а также здравоохранение и образование. С ограниченным бюджетом, сдерживающим государственные инвестиции, а также основными факторами неопределенности в отношении государственной политики и международного налогообложения, которые препятствуют частным инвестициям, такие расходы снизились в основном в странах с высоким уровнем дохода.
Несмотря на обещания президента США Барака Обамы инвестировать в высокоскоростные железные дороги и другую современную инфраструктуру, за восемь лет пребывания в должности не было построено ни одной мили скоростных железных дорог. Настало время перейти от слов к делу, в Соединенных Штатах и других странах, а также вступить в новую эру масштабных инвестиций в устойчивое развитие.
Существуют три задачи, с которыми сталкиваются подобные стратегии: определение правильных проектов; разработка комплексных планов, которые включают в себя как государственный, так и частный сектор (и часто более чем одну страну); и структуризация финансирования. Для того, чтобы добиться успеха, правительства должны быть способны на эффективное долгосрочное планирование, составление бюджета и реализацию проекта. Китай продемонстрировал эти возможности в течение последних 20 лет (хотя и с серьезными экологическими провалами), в то время как США и Европа зашли в тупик. Между тем, Международный валютный фонд и другие часто говорили беднейшим странам, чтобы они даже не пытались это сделать.
Introductory Offer: Save 30% on PS Digital
Access every new PS commentary, our entire On Point suite of subscriber-exclusive content – including Longer Reads, Insider Interviews, Big Picture/Big Question, and Say More – and the full PS archive.
Subscribe Now
Сегодня у правительств будет некоторая помощь в преодолении, по крайней мере, одной из ключевых задач. Цели устойчивого развития (ЦУР) и Парижское соглашение по климату помогут направить их в сторону правильных проектов.
Мир нуждается в масштабных инвестициях в энергетические системы с низким содержанием углерода, и прекращению строительства новых угольных электростанций. И это требует огромных инвестиций в электрические транспортные средства (и передовые батареи), вместе с резким сокращением транспортных средств с двигателем внутреннего сгорания. Развивающийся мир, в частности, также нуждается в значительных инвестициях в проекты водоснабжения и канализации в быстро растущих городских районах. А странам с низким уровнем доходов, в частности, необходимо расширить системы здравоохранения и образования.
Инициатива Китая “Один пояс, один путь” – которая призвана связать Азию с Европой современными сетями инфраструктуры – будет способствовать продвижению некоторых из этих целей, предполагая, что проекты разработаны с учетом будущей энергии с низким содержанием углерода. Эта инициатива будет способствовать росту занятости, расходам и росту, особенно в странах, не имеющих выхода к морю по всей Евразии. Она даже должна преподнести новый динамизм экономическим и дипломатическим отношениям между Европейским Союзом, Россией и Китаем.
Аналогичная программа крайне необходима в Африке. Хотя Африканские страны уже определили приоритетные инвестиции для электрификации и транспорта, без новой волны инвестиционных расходов, прогресс будет оставаться медленным.
Комбинированные расходы Африканских стран на образование только должны увеличиться на десятки миллиардов долларов в год; комбинированные расходы на инфраструктуру должны увеличиться, по меньшей мере, на $100 миллиардов в год. Эти потребности должны быть покрыты в основном долгосрочными, низкопроцентными кредитами из Китая, Европы и США, а также за счет мобилизации долгосрочных сбережений Африканских стран (например, путем введения новых пенсионных систем).
США и Европа, также нуждаются в новых крупных инфраструктурных программах. США – где последний крупный инфраструктурный проект, национальная система автомагистралей, был заключен в 1970-е годы – должны уделить особое внимание, инвестициям в энергетику с низким уровнем выбросов углерода, высокоскоростным железным дорогам, а также массовому освоению электрических транспортных средств.
Что касается Европы, Инвестиционный план для Европы Европейской комиссии – получивший название “план Юнкера”, от имени Президента Комиссии Жан-Клода Юнкера – должен был стать программой ЦУР ЕС. Например, она должна сосредоточиться на создании общеевропейской сети по передаче низкоуглеродной энергии, а также на значительном увеличении производства возобновляемой энергии.
Чтобы помочь финансированию таких программ, многосторонние банки развития – такие, как Всемирный банк, Азиатский банк развития и Африканский банк развития – должны значительно повысить долгосрочные кредиты рынков капитала, с преобладающими низкопроцентными ставками. Затем, они должны кредитовать эти средства правительствам и государственно-частным инвестиционным организациям.
Правительства должны постепенно налагать растущие налоги на выбросы углерода, используя доходы на финансирование энергетических систем с низким уровнем выбросов углерода. А вопиющие лазейки в глобальной корпоративной налоговой системе должны быть закрыты, тем самым повышая глобальное корпоративное налогообложение примерно на $200 млрд в год, если не больше. (Американские компании, сегодня, имеют почти $2 трлн в офшорах, которые в конце-концов должны быть обложены налогом). Дополнительная прибыль должна быть выделена на новые государственные инвестиционные расходы.
Для самых бедных стран, большая часть необходимых инвестиций должна прийти за счет увеличения официальной помощи на цели развития. Есть несколько способов получить эту дополнительную денежную помощь, через сокращение военных расходов, включая прекращение войн на Ближнем Востоке; приняв твердое решение против следующего поколения ядерного оружия; сократив военные базы США за рубежом; и избежав гонки вооружений между США и Китаем, за счет расширения дипломатии и сотрудничества. В результате, дивиденды мира должны быть направлены в сторону области здравоохранения, образования и инфраструктуры в современных обедневших и разоренных войной регионах.
Устойчивое развитие является не только желанием и лозунгом; оно предлагает единственный реалистичный путь к глобальному росту и высокому уровню занятости. Настало время придать этому внимание – и инвестиции – этого заслуживают.