БРЮССЕЛЬ – Двадцать лет назад в этом месяце родился евро. Для простых граждан мало что изменилось, пока в 2002 году не были введены наличные. Но в январе 1999 года официально начался «третий этап» Экономического и валютного союза, на котором были «безвозвратно» зафиксированы обменные курсы между первыми 11 странами-членами еврозоны, а их полномочия в области денежно-кредитной политики переданы вновь созданному Европейскому центральному банку. События, произошедшие с тех пор, преподали нам важные уроки на будущее.
В 1999 году общее мнение склонялось к тому, что наибольшие потери от введения евро понесет Германия. Помимо угрозы ослабления контроля над инфляцией со стороны ЕЦБ, в отличие от Бундесбанка, имел место еще и завышенный курс немецкой марки, при том что в Германии наблюдался дефицит текущего счета. Считалось, что закрепление обменного курса на действовавшем на тот момент уровне создаст серьезную проблему для конкурентоспособности немецкой промышленности.
Тем не менее, 20 лет спустя инфляция в Германии даже ниже, чем была под управлением Бундесбанка, и в стране сохраняется постоянный большой профицит текущего счета, который рассматривается как свидетельство того, что немецкая промышленность слишком уж конкурентоспособна. Это подводит нас к первому уроку последних 20 лет: экономические результаты стран еврозоны нельзя предугадать заранее.
БРЮССЕЛЬ – Двадцать лет назад в этом месяце родился евро. Для простых граждан мало что изменилось, пока в 2002 году не были введены наличные. Но в январе 1999 года официально начался «третий этап» Экономического и валютного союза, на котором были «безвозвратно» зафиксированы обменные курсы между первыми 11 странами-членами еврозоны, а их полномочия в области денежно-кредитной политики переданы вновь созданному Европейскому центральному банку. События, произошедшие с тех пор, преподали нам важные уроки на будущее.
В 1999 году общее мнение склонялось к тому, что наибольшие потери от введения евро понесет Германия. Помимо угрозы ослабления контроля над инфляцией со стороны ЕЦБ, в отличие от Бундесбанка, имел место еще и завышенный курс немецкой марки, при том что в Германии наблюдался дефицит текущего счета. Считалось, что закрепление обменного курса на действовавшем на тот момент уровне создаст серьезную проблему для конкурентоспособности немецкой промышленности.
Тем не менее, 20 лет спустя инфляция в Германии даже ниже, чем была под управлением Бундесбанка, и в стране сохраняется постоянный большой профицит текущего счета, который рассматривается как свидетельство того, что немецкая промышленность слишком уж конкурентоспособна. Это подводит нас к первому уроку последних 20 лет: экономические результаты стран еврозоны нельзя предугадать заранее.