ВАШИНГТОН, округ Колумбия. Как существовали бы службы такси, если бы не было Uber? Смогли бы создать собственные приложения для вызова машины, ввести оплату кредитной картой? Чтобы стимулировать изменения в статичных отраслях с низкой конкуренцией, требуются новые соперники и технологии. И, при правильном управлении, эти изменения будут даже полезны действующим операторам: они смогут внедрять новые технологии и бизнес-модели, предлагая потребителям опции, которых те ожидают от новых участников.
В конечном счете потребители выигрывают там, где больше выбор. Когда традиционные такси обладали монополией, они могли позволить себе проехать мимо попутчиков определенной комплекции или отказаться въезжать в бедные районы. Если бы новые претенденты не расширили доступ к мобильности и финансовым услугам, такая практика осталась бы нормой.
Аналогичным образом, банки долгое время отсутствовали в районах, которые были слабо заселены, либо доходы домохозяйств были достаточно высокими, чтобы обслуживаться традиционными, обычными банковскими отделениями. Для многих людей даже такая обыденная деятельность, как обналичивание чека, все равно повлекла бы за собой расходы, если бы не появление приложений для мобильных депозитов, демонстрирующих, как со временем новые технологии и устоявшиеся бизнес-модели в конечном итоге сближаются.
Поскольку быстрорастущие финтехкомпании размыли границы между тем, где заканчиваются оффлайновые и начинаются онлайновые финансовые услуги, многие комментаторы описали эту конвергенцию как игру с нулевой суммой, в которой даже центральные банки уязвимы перед новыми формами цифровых денег. Тем не менее, кембрийский взрыв в криптовалютах, транзакциях на основе блокчейна и финтехе следует рассматривать, скорее, как возможность, чем угрозу.
Прямо сейчас по меньшей мере 105 центральных банков, на долю которых приходится 95% мирового ВВП, рассматривают преимущества и риски создания цифровых валют центральных банков (CBDC). Но имеющая значение глобальная гонка цифровых валют связана не с передаваемыми ценностями, а с «рельсами», которые будут передавать эти ценности между сторонами, особенно через границы. Внедрение CBDC без учета этих «рельсов» было бы похоже на проектирование высокоскоростного поезда без строительства путей или сети станций.
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Но остается много вопросов. Могут ли менее финансово и технологически обеспеченные учреждения идти в ногу со временем? Как банки и банковское дело адаптируются к будущему мгновенных трансграничных переводов, которым будет способствовать надежный код? Станет ли появление инфраструктуры финансового рынка с открытым исходным кодом всепоглощающим источником сбоев и помех, или эти технологии просто выровняют условия игры?
Несомненно, у криптовалют и блокчейна есть проблема с брендингом, не в последнюю очередь потому, что они ассоциируются с узкоспециальной лексикой и непостижимым жаргоном. Но когда-нибудь, в скором времени, лежащая в основе технология отойдет на второй план, где она обеспечит общесистемную модернизацию «рельсов», перемещающих ценность по всему миру. Изменение будет касаться выборочности платежных и банковских систем, а не их замены.
Личные чеки не заменили бумажных денег. Они, скорее, добавили ценности, предоставив людям возможность устанавливать дату истечения срока действия платежей с большей безопасностью, чем ношение с собой наличности. Возможно, что еще более важно, персональные чеки также улучшают совместимость в финансовой системе с помощью стандартов маршрутизации и номеров счетов.
Аналогичным образом, будущие маршруты и номера счетов будут храниться на цифровых кошельках с почти повсеместным глобальным доступом к хорошо регулируемым, постоянно действующим финансовым услугам. Некоторые называют это «Интернетом ценностей», другие – «третьим поколением Интернета», или web 3. Но ни разные названия, ни взлеты и падения на рынке не повлияют на продвижение прорывных инноваций.
To have unlimited access to our content including in-depth commentaries, book reviews, exclusive interviews, PS OnPoint and PS The Big Picture, please subscribe
By choosing to side with the aggressor in the Ukraine war, President Donald Trump’s administration has effectively driven the final nail into the coffin of US global leadership. Unless Europe fills the void – first and foremost by supporting Ukraine – it faces the prospect of more chaos and conflict in the years to come.
For most of human history, economic scarcity was a constant – the condition that had to be escaped, mitigated, or rationalized. Why, then, is scarcity's opposite regarded as a problem?
asks why the absence of economic scarcity is viewed as a problem rather than a cause for celebration.
ВАШИНГТОН, округ Колумбия. Как существовали бы службы такси, если бы не было Uber? Смогли бы создать собственные приложения для вызова машины, ввести оплату кредитной картой? Чтобы стимулировать изменения в статичных отраслях с низкой конкуренцией, требуются новые соперники и технологии. И, при правильном управлении, эти изменения будут даже полезны действующим операторам: они смогут внедрять новые технологии и бизнес-модели, предлагая потребителям опции, которых те ожидают от новых участников.
Эти же силы противостоят банковским и финансовым услугам. Подобно тому, как Uber и Lyft создали новую модель мобильности потребителей по требованию, развивающийся мир финансовых услуг, основанных на блокчейне, способствовал развитию банковских и платежных услуг, ориентированных на мобильные устройства, а также рынков капитала, основанных на программном обеспечении. Мобильный и электронный банкинг, прочно занявшие свою нишу, дополнились криптовалютой, выводящей пользователей на уровень контроля и доступа, превышающий пределы личного цифрового кошелька.
В конечном счете потребители выигрывают там, где больше выбор. Когда традиционные такси обладали монополией, они могли позволить себе проехать мимо попутчиков определенной комплекции или отказаться въезжать в бедные районы. Если бы новые претенденты не расширили доступ к мобильности и финансовым услугам, такая практика осталась бы нормой.
Аналогичным образом, банки долгое время отсутствовали в районах, которые были слабо заселены, либо доходы домохозяйств были достаточно высокими, чтобы обслуживаться традиционными, обычными банковскими отделениями. Для многих людей даже такая обыденная деятельность, как обналичивание чека, все равно повлекла бы за собой расходы, если бы не появление приложений для мобильных депозитов, демонстрирующих, как со временем новые технологии и устоявшиеся бизнес-модели в конечном итоге сближаются.
Поскольку быстрорастущие финтехкомпании размыли границы между тем, где заканчиваются оффлайновые и начинаются онлайновые финансовые услуги, многие комментаторы описали эту конвергенцию как игру с нулевой суммой, в которой даже центральные банки уязвимы перед новыми формами цифровых денег. Тем не менее, кембрийский взрыв в криптовалютах, транзакциях на основе блокчейна и финтехе следует рассматривать, скорее, как возможность, чем угрозу.
Прямо сейчас по меньшей мере 105 центральных банков, на долю которых приходится 95% мирового ВВП, рассматривают преимущества и риски создания цифровых валют центральных банков (CBDC). Но имеющая значение глобальная гонка цифровых валют связана не с передаваемыми ценностями, а с «рельсами», которые будут передавать эти ценности между сторонами, особенно через границы. Внедрение CBDC без учета этих «рельсов» было бы похоже на проектирование высокоскоростного поезда без строительства путей или сети станций.
Winter Sale: Save 40% on a new PS subscription
At a time of escalating global turmoil, there is an urgent need for incisive, informed analysis of the issues and questions driving the news – just what PS has always provided.
Subscribe to Digital or Digital Plus now to secure your discount.
Subscribe Now
Даже в эпоху широкого распространения доступа к смартфонам платежи и межбанковские переводы (поезд) по-прежнему должны будут делать регулярные остановки, чтобы учесть риск контрагента, подтвердить расчет по транзакции и так далее. Без планирования этих посреднических функций CBDC просто ускорили бы ликвидацию банков среднего размера (которые стали бы полностью избыточными), ничего не делая для устранения зияющего разрыва в доступе к финансовым услугам в мире. Именно здесь банковское дело, основанное на блокчейне, оставит свой след.
В настоящее время банки часто подвергаются захвату со стороны небольшого числа «проверенных» поставщиков технологий, которые управляют операциями служебного, контрольного и операционного отделов. Таким образом, многие банки работают во власти системно-важных учреждений, скрывающихся на виду (в Соединенных Штатах составители платежных ведомостей попадают в эту категорию). Именно зависимость малых и средних банков от этих проприетарных, аналоговых и уязвимых технологий ставит их в проигрышное положение по сравнению с крупнейшими банками, делая их бизнес-модели похожими на старомодный способ вызова такси при наличии соответствующих приложений.
JJPMorgan Chase, напротив, имеет бюджет на цифровую трансформацию в размере 12 миллиардов долларов и высококвалифицированную блокчейн-команду (Onyx), которая уже обработала платежи «спутник-Земля» с использованием технологии смарт-контрактов – достижение, которое подчеркивает важность «направляющих рельсов». Когда-то один из главных противников криптовалют JPMorgan признал, насколько опасно было бы отказаться от потенциально преобразующей новой технологии.
Но остается много вопросов. Могут ли менее финансово и технологически обеспеченные учреждения идти в ногу со временем? Как банки и банковское дело адаптируются к будущему мгновенных трансграничных переводов, которым будет способствовать надежный код? Станет ли появление инфраструктуры финансового рынка с открытым исходным кодом всепоглощающим источником сбоев и помех, или эти технологии просто выровняют условия игры?
Несомненно, у криптовалют и блокчейна есть проблема с брендингом, не в последнюю очередь потому, что они ассоциируются с узкоспециальной лексикой и непостижимым жаргоном. Но когда-нибудь, в скором времени, лежащая в основе технология отойдет на второй план, где она обеспечит общесистемную модернизацию «рельсов», перемещающих ценность по всему миру. Изменение будет касаться выборочности платежных и банковских систем, а не их замены.
Личные чеки не заменили бумажных денег. Они, скорее, добавили ценности, предоставив людям возможность устанавливать дату истечения срока действия платежей с большей безопасностью, чем ношение с собой наличности. Возможно, что еще более важно, персональные чеки также улучшают совместимость в финансовой системе с помощью стандартов маршрутизации и номеров счетов.
Аналогичным образом, будущие маршруты и номера счетов будут храниться на цифровых кошельках с почти повсеместным глобальным доступом к хорошо регулируемым, постоянно действующим финансовым услугам. Некоторые называют это «Интернетом ценностей», другие – «третьим поколением Интернета», или web 3. Но ни разные названия, ни взлеты и падения на рынке не повлияют на продвижение прорывных инноваций.
Такие инновации должны поощряться, развиваться и использоваться, в том числе традиционными мировыми фирмами и правительствами, предоставляющими финансовые услуги, чтобы они не канули в Лету, когда появятся «амазоны» эпохи Web3.